Все по-настоящему - Челси М. Кэмерон (2016)

Он меня ужасно порадовал, когда согласился на это, потому что я резать чеснок НЕНАВИЖУ. Запах вечно впитывается в кожу и потом не выветривается несколько дней. Отвратительно.

– Нет, неправильно, – говорю я, оставляя воду для пасты и направляясь спасать Джетта. – Марта Стюарт сто процентов отвела бы тебя за садовый сарай и отшлепала меццалуной.

Забираю у моего Липового Парня сыр и переворачиваю, чтобы показать, как правильно его тереть.

– Что еще, к черту, за меццалуна?

– Это такой изогнутый нож, которым можно нарезать всякие вещи. В форме полумесяца. Меццалуна по-итальянски значит «полумесяц», – отвечает Хавьер, прежде чем я успеваю вставить хоть слово.

Какого фига?

– А что? Время от времени я посматриваю кулинарные шоу.

Я В ШОКЕ. Никогда не видела, чтобы он что-нибудь готовил.

– Хавьер – парень многих талантов, – заявляет Джетт, разглядывая терку с таким видом, словно она собирается его укусить. Ну, «уничтожительницей костяшек» просто так не назовут.

Качаю головой и возвращаюсь к пасте. Хейзл выбежала за пармезаном – я о нем напрочь забыла.

Стук в дверь возвещает о ее возвращении. Она входит и протягивает сыр на вытянутых руках, как Рафики Симбу в «Короле Льве». Мы хлопаем и склоняемся перед ее величием.

– Спасибо, Хейз, – говорю я, забирая упаковку сыра и кладя ее на стойку вместе с остальными продуктами.

– Помощь нужна?

Хейзл подходит ко мне сзади, кладет подбородок на плечо и заглядывает в стоящие на печке кастрюли и сковородки, над которыми я колдую. Зуб даю, в последний раз ее чистили в районе Второй мировой войны. Об этом я позже позабочусь. Ну, или кто-то другой, потому что мы с Джеттом собираемся поссориться.

– М-м, не могла бы ты закончить с цыпленком? Просто налей на тот противень немного масла и следи, чтобы не сгорел.

Для Хейзл задание в самый раз. Я раньше думала, что люди, которые не умеют готовить, просто лентяи и хотят, чтобы за них всю работу делали другие, но потом я познакомилась с Хейзл и поняла, что умение готовить – это такой же навык, как любой другой: одни в нем сильны, другие – нет.

Каким-то образом, с моей помощью, Хейзл умудряется не сжечь цыпленка, а паста просто идеальна – лимона и чеснока в ней как раз столько, сколько нужно, но не слишком много. Парни трудятся не покладая рук, и не успеваю я оглянуться, как обед сервирован, и мы садимся за стол, уставленный разномастными тарелками (на некоторых даже пивные логотипы есть).

Посреди ужина Джетт слегка толкает меня ногой под столом, пока Хавьер и Хейзл напропалую флиртуют друг с другом.

– Ты вчера ночью разговаривала во сне, – беззаботно, словно невзначай, говорит Джетт.

– Понятия не имею, о чем ты, – как и договорено, отвечаю я.

– Ты болтала и болтала. Не думала сходить к кому-нибудь по этому поводу? Это вроде как нервирует.

Как по мне, очевидно, что он лжет. Господи, надеюсь, Хавьер не догадается.

– Ну прости, пожалуйста, что мои неконтролируемые разговоры во сне тебя беспокоят. Может, тогда не стоит приходить ко мне, если тебе это не нравится?

Пытаюсь вложить в мои слова как можно больше яда и ощущение такое, словно я сама его наглоталась. Хреново.

– Слушай, не надо так психовать, я же просто сказал.

Хейзл с Хавьером молча наблюдают за словесным пинг-понгом между мной и Джеттом. Не уверена, кто из нас побеждает. В данной ситуации ощущение, что никто.

– Да мне пофиг. Я по горло сыта тем, что ты меня вечно критикуешь. Если тебе не нравится, как я сплю, ТОГДА НЕ СПИ СО МНОЙ.

Я вскакиваю, швыряю «салфетку» (на самом деле это просто бумажное полотенце) и бросаюсь за сумочкой.

– Извините, я сейчас не в состоянии это выслушивать, – говорю я надтреснутым от эмоций голосом, и мне даже не приходится притворяться.