Одержимость - Доминика Магницкая (2020)

Когда наступило время ложиться спать, Алиса начала капризничать и попросила, чтобы мы остались с ней. Ей было неуютно в новой комнате, к тому же дочка и так привыкла всегда спать со мной рядом, поэтому я даже не удивилась и лишь поддержала эту идею. Как бы там ни было — между Марком и мной будет дочь, поэтому он ничего мне не сделает. Что ни говори, но пока я не верила, будто муж настолько чудовищен, что способен причинить вред собственному ребенку.

Всю ночь я никак не могла заснуть и вертелась из стороны в сторону. Его рука касалась моей талии и попутно обнимала Алису. Горячее дыхание обжигало шею, большой палец неспешно поглаживал кожу живота. Больше я не чувствовала безопасность, и, вынужденная лежать спиной к сущему дьяволу, ощущала себя так, будто вскоре моя душа станет такой же черной, как и его, ведь, так или иначе, я замечала, что некоторые вещи, которые ранее казались неприемлемыми, теперь не выглядят настолько аморальными. Значит ли это, что манипуляциями Марк в конечном итоге добьется своего? Приручит меня как домашнюю зверушку и очернит своей грязью. Если однажды это случится, только тогда я по-настоящему стану его пленницей.

На следующее утро Марк меня просто огорошил. Когда я вышла из ванны, Алиса все еще спала, а муж сидел на кровати. Я с удивлением отметила, что он уже полностью собран, и лишний раз поблагодарила судьбу за очередной подарок.

Марк кивнул головой в сторону двери, и мы вместе вышли из комнаты.

— Еще ведь совсем рано, а ты уже полностью собран?

Муж скептически поднял одну бровь, выражая немую усмешку. Конечно, мы оба понимали, что мой вопрос — чисто риторический, и что я буду только рада его отъезду.

— Нужно уладить кое-какие дела. Будь готова к вечеру, я постараюсь вернуться пораньше.

Он приблизился ко мне и провел губами от скул до края губ.

— Ах да, чуть не забыл. Ключи от машины на столе.

Я схватила его за локоть и удержала на месте:

— В смысле? Какие ключи?

Мужчина обернулся и нарочито медленно проговорил:

— Ключи от твоей машины.

Я почувствовала себя крайне глупой, когда спрашивала, однако мне до сих пор казалось, будто это какой-то розыгрыш или очередной урок послушания:

— И я могу на ней ездить?

— Если ты можешь делать еще что-то с машиной, то пожалуйста. С удовольствием бы посмотрел, жаль, что спешу.

Я не обратила внимание на его выпад и спросила:

— Ты позволяешь мне свободно передвигаться?

Марк схватил меня за волосы и придвинул к себе. От неожиданности я взвизгнула и попыталась отстраниться, чем сделала себе еще больнее.

— Не бери на себя слишком многое. Ты можешь передвигаться, Алиса — нет. Она будет покидать этот дом только вместе со мной.

— Отпусти же, мне больно!

— Это хорошо. Мы как-то раскисли после душевных разговоров, не хочу, чтобы ты обольщалась. Мне по-прежнему не нужна твоя любовь, я просто хочу, чтобы ты оставалась рядом со мной и проживала свой собственный ад, созданный моими руками.

— Но почему?

— Почему даю тебе свободу? Чтобы потом забрать ее. Надежды и мечты куда приятнее ломать, когда они вначале окрыляют человека, а потом душат его изнутри.

Он оттолкнул меня в сторону как ненужную вещь и пригладил свою одежду:

— К тому же пресса начинает строить догадки по поводу того, почему же моя жена заперта в доме и больше нигде не появляется. Засветись где-нибудь и сверкни своей невероятной улыбкой, любимая. Потом буду с удовольствием наслаждаться твоими фотографиями в газетах.

— Ты не читаешь газеты.

— Верно, видишь, даже в этом случае я делаю для тебя исключение. Да и почему ты так удивляешься? Зачем мне пристегивать тебя к себе, если наша дочь уже связала нас до самой смерти?

— Какой же ты ублюдок.

Марк схватил меня за подбородок и снова подтянул к себе. Он впился своими ледяными глазами в мое лицо и, казалось, был удовлетворен тем уровнем ненависти, который он там увидел.