Сын маминой подруги - Яна Мелевич (2020)

- Павел Александрович, - зарычала врач, уже едва сдерживаясь, пока Кенар точно пятилетний ребенок капризно тыкал пальцем в экран, выпятив губу. Поерзал на подушке и тяжело вздохнув, простонал умирающим голосом:

- Матрас неудобный, спина болит. А еще тут плохая вентиляция воздуха. Роботы-уборщики шумят, соседи слишком громко храпят…

- У нас звукоизоляция в палатах!

-…и люди ходят, - с умным видом продолжил Паша, невозмутимо продолжая играть.

- Это клиника! Конечно тут люди, - прорычала Ирина, сжимая кулачки и краснея от гнева.

- И? А я мизантроп, почему мои права вечно ущемляются? – мерзко улыбнулся Канарейкин, проводив разъярённую женщину взглядом до двери и с удовольствием причмокнув губами, стоило ему остаться наедине с сыном.

- Пап, - хмыкнул Лиса, перебираясь с кресла к кровати, едва Паша похлопал рукой рядом с собой и пристраиваясь рядом, осторожно, чтобы ничего не задеть. – Они же для тебя стараются. Чего ты как маленький.

- Вот будешь в моем возрасте, поймешь насколько терроризирование окружающих лучше всего сказывается на твоем здоровье, - отмахнулся Павел, приподнимаясь с кряхтением и оглядывая сына. – Ну, что Лисенок, папа уже может тобой гордиться?

- Может, - заурчал Лиса, прижимаясь к плечу отца и улыбаясь.

- А че шел так долго? И, смотрю, часиков спасительных нет, опять потерялся, хрюндель?

- Па!

- Не ори мне в ухо, дитя мое. Лучше скажи: контрафактные товары принес или мама все при проверке отобрала? – заинтересованно покосился на Елисея Павел, дождавшись, пока тот хмыкнет и потянется к карману халата, куда ранее успел бросить пронесенную пачку «Скитлз»

- Обижаешь, с боем проносил через границу. Эх, отец, не ценишь ты собственное дитя. Я значит, огонь, воду и маменьку прошел, чтоб твои запрещенные конфетки принести… - Лиса хохоча ответ руку с зажатой в кулаке яркой-красной пачкой.

- Наследства лишу, - пригрозил Кенар, снова попытавшись отобрать долгожданные конфеты.

- Не страшно, - ехидно отозвался его старший отпрыск, взвизгнув, когда был перехвачен крепкой рукой.

Рядом пискнул аппарат давления, и они оба замерли, опасливо косясь в сторону дверей, но благо сигнал был не слишком сильным, чтобы сюда неслись врачи с оборудованием для спасения. Выдохнув, оба устроились обратно с комфортом на подушках и Лиса протянул отцу упаковку «Скитлз», усмехнувшись.

- Может стоило маму спросить в начале?

- Кого? Не-не, эта злая львица сначала тебе голову отгрызет, потом мне последние мозги выцарапает из черепной коробки. Знаешь какая она стала? Вот не была такой раньше – испортилась совсем, характер не к черту стал. Заставляешь меня есть здоровую еду, таскает пареную курицу и рыбу. Эх, где мои прекрасные двадцать, когда я был один, без жены… - Паша покосился на сына и скривился. – И вас, свинтусы.

- Сейчас обратно конфеты отберу, - пригрозил Лиса.

- Не угрожай родному отцу!

-… и маме позвоню.

- Вырастил демонят на свою голову.

- В тебя все.

- В меня, - довольный собой кивнул Паша, разрывая пачку. – Конечно в меня, еще более мерзкий характер мог быть только у моего зятя. Но он, слава Богу, Тасмановский. Моя бедная девочка, как она с ним страдает. Надо было сдать гаденыша, когда возможность была. Говорил же Ярику: давай продадим засранца цыганам, но нет, жалко ему видите ли…

День открытых дверей в ресторане «Баболовский дворец» вышел суматошным, сумбурным и немного сумасшедшим. Несмотря на то, что всей организацией занимались Алла, Елисей и Кира, неожиданно всплывших хлопот оказалось слишком много. То задерживалась поставка фруктов, то не вовремя сработала пожарная сигнализация, едва не сорвавшая все мероприятие.