Сын маминой подруги - Яна Мелевич (2020)

- Не сравнивай меня с дядей Пашей, - отозвался, улыбнувшись парочке прошедших девиц, едва не вызвав у них сердечный приступ. – Он - устаревшая моделью. Такие уже не делают, запчасти не продают. Иногда глючит, порой барахлит…

- Зубы выбью. Абонемент у стоматолога себе купишь пожизненный.

- Вот, никакой фантазии, - неопределенно отмахнулся Марк, качнув головой и поправляя воротник.

– Я, может, комплимент сказал, а ты сразу агрессивно надулся. Тебе надо что-то делать с нервами, дружочек. Нельзя столько психовать, это плохо сказывается на общем эмоциональном фоне, - он ядовито улыбнулся, шлепнув Елисея по груди и отскочил в сторону вместе с собаками, дабы не нарваться на ответный удар.

- Смотри ядом не захлебнись, хомяк-переросток, - огрызнулся Лиса, попытавшись его пнуть, но блондин вновь увернулся.

- Не-не-не, - поцокал языком Марк, покачав указательным пальцем. – БДСМ только с женой и за особые заслуги.

- Фу, не хочу знать, что ты делаешь с моей младшей сестренкой! - скривился Канарейкин, едва они достигли подъезда. Из того, возле которого стояла лавочка, вышла грузная женщина, завернутая в длинный коричневый плащ и в пуховой платок. Парни остановились, дождавшись, когда она тяжело протопает к своему любимому месту отдыха и разразится проклятиями на всю улицу.

- Проклятые собачники, никакого спасу от них! – заверещала Зинаида Валентиновна, всплеснув руками и подпрыгивая тяжело на месте. С минуту Елисей наблюдал за этими манипуляциями, задумчиво спросив:

- А если ее удар хватит на почве чрезмерной физической активности?

Марк повернул голову в его сторону, насмешливо улыбнувшись.

- Это же прекрасно. Зато никаких участковых и обвинений в наркомании, а также устройства оргий.

- Оргий? – округлил глаза Лиса, услышав писк электронного замка. Едва карта-ключ коснулась его - металлическая дверь услужливо распахнулась, впуская их внутрь светлого чистого подъезда жилого элитного дома.

- Наркотики еще, хо-хо, - фыркнул Тасманов, сворачивая к лестнице и отпустив собак с поводка, позволив им бежать вперед. – Подумаешь однажды нехорошо пошутил. Разве можно всерьез воспринимать невинные саркастичные замечания?

- И что ты сказал?

- Она просто в очередной раз спросила нас про детей, - пожал плечами Марк, улыбнувшись дьявольской улыбкой. – А я в ответ заметил, что мы их под опиумом в прошлом году на оргии сожгли во славу Сатане, скормив нашим хаски.

Елисей дернул плечом, нервно усмехнувшись.

- Ты – чудовище.

- Я знаю, - скучающе потянул друг, останавливаясь между четвертым и пятым этажом, повернувшись к Лисе. – Но ведь смешно же было. Опять же во дворе больше никто не интересуется, почему мы собак любим больше, чем детей. Достали со своими советами. И меня, и Настю, - он развел руками, расстегивая куртку и сверху послышался собачий радостный лай.

Еще пару этажей они шли молча, разглядывая резные деревянные перила, красиво оформленные стены - расписанные старательными руками дизайнеров - светлые подоконники из нового биоразлагаемого пластика и цветы в горшках, пока Марк не остановился на очередной ступеньке, повернувшись к Елисею:

- Так ты чего, собственно, приперся-то? Нет, ты не подумай ничего, я тебе очень рад… Но не сегодня. И не завтра. Вообще, ходить к людям по утрам – очень грубо и неэтично. К тому же у меня дома чая нет, еду всю смели две прожорливые женщины, очень грязно, пыль там всякая, - принялся перечислять Тасманов, делая еще один шаг на ступеньку выше.

В этот раз улыбался уже Елисей, поймав на себе очень подозрительный прищуренный взгляд Марка. Он тяжело вздохнул, скрестил на груди руки и встал посреди лестничного пролета, мрачно поинтересовавшись:

- Ты же сейчас скажешь какую-то гадость, которая мне не понравится, да?

- Если я спрошу у тебя про ночь в день рождения моей сестры, ты мне расскажешь все подробно и без уверток? – попытал удачу Лиса, вскинув брови.