Сын маминой подруги - Яна Мелевич (2020)

- Та коза с синими кудрями, забыл? – огрызнулась Ежова, притопнув ногой, не обращая внимания на боль. – На твоей фотке в Инстаграм, где еще пост типо: «фу блондинки, остальные рулят!».

- А, это, - широко улыбнулся Елисей, подходя ближе. – Да, точно помню. Танцевали мы до утра, прикольная такая, правда петь нифига не умеет. Знаешь, верхние ноты у нее лажа полная… - принялся рассуждать, окончательно выведя из себя девушку. Алиса взбрыкнула, ударила его сжатыми кулаками в грудь, разъярённо выкрикнув:

- Вот! Об этом и говорила! И что ты хохочешь, дурень? Что я такого смешного сказала, а? – возмутилась она, но вместо ответа смеющийся Елисей обхватил ладонями ее лицо и прижался губами к ее губам, перехватывая запястья. Ежова пыталась отбиться, брыкалась, но не очень долго и уже скорее для галочки в своей голове.

«Я очень хотела. Но это выше меня» - подумала про себя, со стоном отзываясь на жаркий поцелуй и обхватывая его шею руками, стоило Лисе убрать руки.

Они шагнули назад, и Алиса напоролась на трюмо, слыша, как с грохотом попадали многочисленные склянки, баночки, а также косметические кисти. Почувствовала ладони Елисея на своих бедрах, задирающие юбку. Мягкая ткань с легкостью поддалась и уже через секунду мужские пальцы исследовали оголенные участки кожи точно над резинкой чулок. Он ловко поддел подвязки, оторвавшись от ее губ, взглянув рассредоточено. Зрачок практически заполонил радужку глаз, отчего они теперь казались абсолютно черными.

- Там что, пояс, да? – выдохнул страстно, склонившись к декольте и подцепляя зубами ткань, оттянув вниз, немного оголяя изящное тонкое кружево бюстгальтера.

Бежевые тонкие нити столь изящно переплетались, что практически не оставляли никакого простора для воображения. Невероятно развратное белье – одно из тех, что Ангелина Валентиновна посчитала бы достойным сжигания в печи. Глаза Алисы сузились, грудь приподнялась на вдохе, а излишняя природная скромность была мгновенно выселена желанием в глазах Канарейкина. Недолго думая, девушка оттолкнула его, отчего Елисей, не ожидавший такого поворота, отступил – и уселась на трюмо, поманив его пальцем.

- А ты расстегни молнию платья и проверь, - прошептала томно, подзывая его к себе. Обхватила его лицо, сжимая раздвинутыми ногами бедра, стоило ему быстро метнуться в ее сторону и рассмеялась в очередном сумасшедшем поцелуе.

На пол полетел его пиджак, а следом рубашка. Заморачиваться с тайным замком не захотелось, потому он задрал юбку выше, убедившись в своей правоте и промурлыкал куда-то в район ее груди:

- Мне нравится, так и тянет порвать.

- Я тебе порву, - тут же взбрыкнула Алиса, дернув его за светлые волосы, в которые секунду назад запустила пальцы. – Поставишь стрелки на чулках – на них же повешу!

- Жестокая-а-а, - выдохнул, прикусывая кожу на шее и пробравшись пальцами под кружево белья, ощутив влагу на пальцах.

Этого оказалось достаточно, чтобы девушка издала протяжный стон, особенно, когда его пальцы скользнули в нее, заставив мгновенно содрогнуться. Впившись ногтями в собственную ладонь и царапая другой рукой гладкий шелк его рубашки на плече, Алиса двинула бедрами навстречу его руке, словно требуя большего.

Возможно, стоило быть скромнее.

Наверное, женщина себя так вести не должна.

Но ведь, как сказал Радов: у нее была возможность, так почему она ей никогда не пользовалась? Разжав руку, Ежова скользнула по груди Елисея, с удовольствием ощущение напряженные крепкие мышцы под гладкой тканью и опустилась ниже, на ремень. Прикусила его губу, немного оттянув на себя.

- Мой? – задала вопрос, глядя прямо ему в глаза. Она затаила дыхание, ожидая его ответа, постукивая ноготком по металлу и обнимая одной рукой за шею. Лиса молчал, словно пытался переварить, разложить по полочкам, а затем вдруг склонился и выдохнул:

- Твой.