Первый Зверь - Елена Синякова (2020)

— Будет столько рыбы, сколько ты захочешь, девочка! Каждый день! Утром, днем и вечером! Только скажи!

И я знала, что все будет так, как он сказал. Стоит мне только чего-то захотеть, Зверь сделает это с той радостью и восторгом, которые мне не доводилось видеть в людях, ведь зачастую забота о ком-то вызывала в их сердцах лишь досаду и раздражение.

Он отпустил меня от себя лишь для того, чтобы я убрала сгоревшие кусочки рыбы с огня, заменив их другими, но не позволил облачиться в одежду, когда я потянулась за сброшенным платьем, которое и сейчас продолжало лежать на полу.

— Я замерзну… — пробормотала я, и не нужно было даже оборачиваться, чтобы понять, что Зверь уже успел подняться на ноги и теперь стоял за моей спиной все такой же нетерпеливый до прикосновений, ласки и моего тела, прижимаясь ко мне и прошептав в макушку:

— Не успеешь.

— Мы ведь есть собирались, — я шлепнула его по руке, которая уже скользила по моему животу, слыша за собой приглушенный смех, переходящий в урчание:

— Да, я помню. Но пока рыба не готова…

— Нет уж! Иначе мы и эту спалим!

Он рассмеялся, снова заставляя меня улыбнуться и подумать о том, что за последние сутки он делал это так часто, как еще ни разу за те недели, что мы успели провести под крышей этого домика.

И это меня радовало, разливаясь в душе особенным теплом, определения которому я пока еще не могла дать, в который раз понимая, что никто в моей жизни еще никогда так не ухаживал за мной. Так не нуждался во мне.

— … у тебя никогда не было женщин до меня?..

Признаюсь, эти мысли мучили меня уже какое-то время, но я никак не решалась спросить.

С одной стороны, в нем было столько жажды и огня, столько страсти, что казалось, словно она копилась в Звере всю его странную и тяжелую жизнь, которую он провел под кронами леса, не жив никогда среди людей. И среди женщин.

Но, с другой стороны, понимала, что все его прикосновения и ласки не были случайными. В его руках и этом огромном жарком теле была та уверенность, которая едва ли появится сразу при первом же сексуальном контакте с женщиной.

Он знал, что нужно делать. Знал, как касаться, как убедить в том, что больно больше не будет, даже если понадобилось так много времени, чтобы я услышала его и поверила.

— Были, — выдох Зверя получился протяжный и даже тяжелый, словно на его душе был груз, от которого он не мог избавится, тихо добавляя и целуя меня в макушку. — Если бы не было их всех, то ты бы не выжила тогда, в лесу, в первый раз…

Это звучало просто жутко.

И в первую секунду я содрогнулась, ощущая лед в душе, но спотыкаясь об одну единственную фразу, которую проговорила, выгибая брови:

— Их всех?

Зверь кивнул в ответ, явно не собираясь вдаваться в подробности, а не могла успокоить себя, пока, не очень ясно понимая, почему меня так взволновали именно эти слова!

— То есть я правильно понимаю, что их было много?

Зверь снова кивнул в ответ, поворачивая меня к себе за плечи и заглядывая в глаза, словно прислушивался ко мне. Вернее, к моим эмоциям. Его ноздри снова затрепетали, как происходило всякий раз, когда его крайне интересовало то, что именно я чувствую.

А вот я старалась не думать об этом!

В груди вдруг стало тяжело и чертовски горячо, а в голове пронеслись мысли о том, что он прикасался к другим девушкам. Так же! Ласкал их! Доводил до крика! Заставлял содрогаться всем телом, теряя себя в этих ощущениях, ярче которых едва ли можно было что-либо придумать, черт побери!

— Что? — шикнула я, начиная замечать, как улыбка вдруг озарила лицо Зверя, становясь все шире и шире, не понимая радости в его глазах и этого лукавого блеска, от которого кусающие жаркие разряды расползались по телу.

Он сделал шаг ко мне, нависая и обхватывая горячими ладонями за лицо, восторженно выдыхая:

— Ты не хочешь делить меня ни с кем!