Песнь земли - Кэтрин Коултер

— Я думаю медленно, ведь я всего лишь женщина, а великодушие, которым наградил тебя Господь, лишает меня дара речи, но я надеюсь, что ненадолго. Завтра, дорогой кузен, я скажу тебе о моих чувствах. Он серьезно кивнул и, прежде чем отпустить ее руку, еще раз нежно сжал ей пальцы. Филиппа говорила складно, ее слова, полные почтения, мягко обволакивали его, но все же что-то тревожило сэра Вальтера. Может, то, что она не спрашивает его, как быть с проблемой их близкого родства? Ведь на такой брак придется получать специальное разрешение церкви. Но Филиппа действительно всего лишь женщина, которая, хоть и умеет читать, писать и считать, все же, вероятно, не знает эти правила. Он не собирается ставить ее в известность, что у них нет ни капли общей крови и что она зачата от семени совсем другого мужчины, гораздо более высокородного, чем лорд Генри. Нет, надо придержать язык. Она послушная, спокойная, нежная, и Бог с избытком наградил ее красотой. На его вкус, она несколько высоковата, но у него всегда под рукой Бритта, которая сейчас прячется в своей комнате и с нетерпением ждет его. Он может приходить к ней, когда захочет. Сегодня ночью, подумал Вальтер, и от этой мысли у него сладко заныло внизу живота. Если бы не Филиппа, он бы сейчас не мешкая бросился к своей любовнице.

— Чем ты обеспокоена, милая кузина? — спросил он, заметив, что Филиппа озирается по сторонам.

— Ничем; просто я не вижу мальчика. Хоть он и не мой ребенок, но я несу за него ответственность, потому что, когда ты спас меня, он находился при мне. Ты уже послал к Дайнуолду с требованием выкупа?

Вальтер покачал головой. Он никого ни к кому не пошлет, пока не станет ее мужем. Даже к своему хозяину лорду Грейламу де Моретону.

— Щенку составят компанию мои парни в конюшне. Такое унижение пойдет ему на пользу: пусть посмотрит, как живут слуги, и узнает, что значит быть слугой.

Слава Богу, что Эдмунда хоть не заперли где-нибудь, подумала Филиппа. Лишь бы только конюхи не обидели мальчика… Девушка ничего не ответила кузену и, чтобы немного успокоиться, заставила себя съесть еще капусты. Не мешало бы добавить к ней немного тмина — она как раз посадила его в своем саду в Сент-Эрте. В ее саду. Как ни странно, Филиппа чуть не расплакалась: за короткое время Сент-Эрт стал для нее домом, а его хозяин — мужчиной, которого она желала. Но он не хотел ее и даже никогда не лгал на этот счет. Он боялся взять ее, чтобы не пришлось потом жениться, а использовать ее в качестве шлюхи не рискнул из-за ее благородного происхождения.

Взяв себя в руки, Филиппа отбросила мысли о Дайнуолде. Сейчас не время думать о нем и о своих обидах: она должна убежать от Вальтера и прихватить с собой Эдмунда. Осталось не так много времени: кузен вот-вот потащит ее под венец, а перед этим переспит с ней, чтобы добиться согласия…

В Крандалле Филиппа ночевала в маленькой комнате рядом с главным залом, комнате, в которой, судя по запаху, еще вчера держали зерно.

Здесь стояла духота, но Филиппе было все равно, даже наоборот — духота не позволяла ей уснуть и вынуждала думать. А думала она о Сент-Эрте, о его хозяине и о том, где он сейчас. Она понимала, что нельзя просто сидеть и ждать, пока Дайнуолд придет на помощь. Она должна действовать, чтобы спасти себя и Эдмунда…

В этот вечер Вальтер не отпускал ее от себя. Они сели играть в шашки, и, когда Филиппа, забыв, что она «всего лишь женщина», выиграла, посрамив тем самым его мужскую сноровку, Вальтер не на шутку рассердился.

— Тебе просто повезло. — Его голос дрожал от ярости. — К тому же я позволил тебе слишком долго думать над каждым ходом. Ты провела меня, кузина, но… — Вальтер умолк, и выражение его глаз изменилось. Он покачал головой и игриво погрозил ей пальцем. — Ах, Филиппа, ты победила благодаря своему милому характеру и мягкости. Ты одолела меня нежным взглядом твоих глаз. Я повержен к твоим ногам. Все мои мысли невольно были только о тебе, моя дорогая. Ты уже хочешь спать, любимая?