Калиновый мост - Ольга Горовая (2019)

И ее он внутри всех этих границ и рубиконов уже однозначно определяет. Будто… Будто… Нет! Никак слово не могла найти в чуть «хмельной» от странного жара и тревожного волнения голове. Не плохого, нет, очень хорошего, но сбивающего с мыслей и логического пути мышления. Словно он ее присвоить собирался… Уже. В свое единоличное пользование… Но и это не совсем верное описание. Нечто еще более глобальное. Наяву и во сне.

А еще какое-то очень сильное напряжение и смуту в глубине сути мужчины, источник которых никак разобрать не могла.

Страшно? Снова нет, как и с Блудом теперь. Рядом с Захаром она вообще это чувство, страх, забывала. Почему? Еще один вопрос без ответа пока.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Однако Лэля очень четко и явно сейчас ощущала жар и мощь, исходящие от него, потребность, что мужчине вены жгла, кажется… тем не менее, полностью подчиненная титаническому контролю Захара.

Ну… почти подчиненная.

Буря, бушующая под плотным покровом воли мужчины, очевидно, была не менее мощной, и потому то и дело как бы прорывалась всплесками такого дикого «голода» и жажды к ней, что и Лэлю жаром окатывало. Тонкие волоски по телу дыбом вставали, как в поле шаровой молнии. А она реально чувствовала то, что бушевало у Захара в груди. И самой покориться хотелось всему, что он пожелает от нее…

Фантасмагорично! Нереально, совсем нерационально. Невозможное…

Но в то же время так интенсивно все! Так неожиданно интимно близко. Исключительно «настоящее».

В такие мгновения даже Блуд как назад подавался, словно «проседая», отступая перед дикой мощью хозяина. Пригибал голову, признавая его силу и власть. Демонстрировал покорность, не смел и на толику ее внимания претендовать, убирал морду из рук Лэли.

— Захар!..

Рассмеялась в очередной подобный раз, не до конца понимая, что сама выдумывает, вынужденно погруженная в ограниченный мир фантазий, взбудораженных чувств, домыслов и догадок, а что на самом деле происходит. Блуд виновато рыкнул и отступил назад, сползая с ее коленей. Казалось бы, и облегчение, по правде увесистый пес, но ведь и приятно было чувствовать тепло и расположение этого живого существа, которое и вчера о ней заботилось, хоть Лэля неверно все истолковала.

Ориентируясь на звуки, собака тяжело потопала чуть в сторону и, недовольно фыркнув, улеглась на землю.

— Что? — вот вроде и невозмутимо спросил, а ей отозвалось немного смущенным весельем внутри, не ее, отголоском эмоций Захара.

Разве бывает так?

— Мы же с ним знакомимся! — фыркнула и она, как-то непроизвольно придвигаясь ближе к Захару.

Или он ее подвинул, чуть плотнее плечо сжав? Но Лэля точно не была против.

— Он уже с тобой познакомился достаточно, — тем же ровным тоном… Удивительно, как тот ему удавался, учитывая все, что в груди Захара бурлило, отзываясь внутри нее как маленькими электрическими вспышками. — Мне важнее, — вдруг добавил с настоящей жадностью, разрушив все свое притворство. И наклонился ниже, уже впритык к ее волосам, вдохнув глубоко и шумно, будто задыхался все это время…

— Что важнее? — уточнила, стараясь взять под контроль собственное дыхание, но удавалось плоховато. Рядом с ним ее реально лихорадило, но как-то по-хорошему.

— Узнавать тебя! Все. Как улыбаешься, хмуришься, дышишь и думаешь. Как пульс твой стучит под кожей, как плавно двигаешься… Любой нюанс, любую мелочь… — он уткнулся носом в ее висок, задевая кожу скулы губами, заставляя Лэлю дрожать.

— Разве можно движение мыслей в голове или крови под кожей услышать? — стало забавно от его ответа.

— Можно все, — чуть снисходительно ответил Захар. — Важно то, насколько хочешь и умеешь себя контролировать.

Не поняла…

— Но ты и так знаешь все, что помню о себе я. Может, больше меня понимаешь, — губы сами расплылись в какой-то блаженной улыбке. — Сон вон, и тот рассказала.