Влюбись в меня заново - Катя Саммер

- Иди первый.

Хочу, чтобы он уже перестал светить внушительным достоинством перед лицом. Я итак помню, что у него немаленький. Но он, как на грех, никуда не спешит. Сверкает голой – и накачанной – задницей, берет вещи из спортивной сумки.

- Трусы не забудь, - раздраженно добавляю и тыкаю пальцем в пол.

Лежат там, где мы их вчера оставили. И его, и мои.

Олейник сияет белоснежной улыбкой и наглым образом подмигивает мне.

- Нет ничего постыдного в желаниях. Я хочу тебя и не скрываю этого, - кивает вниз, мой взгляд против воли падает, а Марат только ржет. - А вот ты…

Молча подхожу, поднимаю его боксеры и торжественно вручаю. А потом заталкиваю в ванную комнату и наконец выдыхаю.

Радуюсь, когда Марат выходит из душа одетый. Заскакиваю туда быстрее пули, в спешке привожу себя в порядок. Остаюсь довольной отражением в зеркале, но напрягает, что вещи не высохли. Джинсы еще ничего, а верх мокрый. Даже в тепле неуютно.

Возвращаюсь в комнату, а Марат уже протягивает мне футболку. Ту самую, фирмы «Gas».

- Специально постирал, - на мой взгляд отвечает он. – Забирай, тебе она идет больше.

Следом в руки падает теплая толстовка с капюшоном на меху.

- Вещи не все высохли, - кивает на пакет со шмотками, в которых был вчера, - обувь вроде бы нормальная, под батареей стояла, проверь.

Его забота обезоруживает. И стирает из памяти все плохое. Пробую ботинки изнутри, они действительно сухие.

Обуваюсь и смотрю прямо на Марата.

- Отвернись.

- Ты шутишь? Я уже видел тебя голой.

Скрещиваю руки на груди и жду. Как же он любит напоминать мне о сволочной натуре!

Марат закатывает глаза и ворчит, но поворачивается спиной.

- Цирк, блин.

Запрыгиваю в вещи со скоростью падающего метеора. Кидаю непросохшую одежду Марату в сумку.

- Так уезжаем? – все же спрашивает он.

Хочу возразить ему, да хоть просто назло. Но потом понимаю, что и правда нет никакого желания находится здесь, если его не будет. А Марат явно намерен уехать.

- Зайдем к ребятам вещи забрать.

Пишу смс Розе и сдаюсь наглому коту на радость. Ну улыбка ведь на самом деле, как у Чеширского.

На улице оказывается, что жизнь уже кипит вовсю. Ловлю на себе взгляды, когда мы проходим мимо однокурсников за руку. Но это цветочки по сравнению с тем, что меня ждет в фойе гостиницы.

На диване в центре холла восседает Кир с компанией. И, судя по отсутствию удивления в глазах Марики и ее сподвижниц, Скоморохин уже растрепал о нас во всю ивановскую, блин.

Вроде бы и обещала себе учиться плевать на чужое мнение, но в очередной раз спотыкаюсь о собственные слова. Нервно сглатываю и даже замираю на миг.

- Шлюха, - чихает в руку Марика, Кир откровенно ухмыляется.

Как остроумно. Детский сад. Вот если бы она смолчала, хуже было бы. А ее глупые приколы, наоборот, придают сил.

Набираю больше воздуха в легкие и готовлюсь сказать, чтобы закрыла рот. Уж кому-кому, но не ей судить. У нее между ног только ленивый не побывал! А, кстати, Олейник еще не был. Вот и бесится. Она ж давно охотится за ним.

Делаю шаг вперед, но Марат тормозит меня и закрывает плечом.

- Какие-то проблемы? – спрашивает и сканирует народ, а после обращается напрямую к брату: – Кир?

Тот поднимает руки и трясет.

- У меня нет. Это девчонки тут не поделили что-то. Или кого-то.

- Ой, что мне с этой, - выделяет с особой неприязнью, - делить-то. Сегодня она, завтра другая. Да, хороший мой?

Стреляет глазами в Марата. И мне больше, чем когда-либо прежде, хочется расцарапать ей лицо с оранжевый тональником.

- Эй, - раздается за спиной.

Оборачиваюсь и вижу, как по лестнице спускается Роза. Она протягивает мне сумку и становится рядом.

- Слышишь, я твой силикон через задницу достану, если еще раз рот откроешь.

Я даже спину распрямляю. Горжусь, что эти двое со мной. За меня.