Мишень - Кэтрин Коултер

– У нас только и разговоров, что о твоих приключениях. Этот Шейкер – та еще акула, Рамзи. Гнусный тип. Берегись его. Если за всем этим стоит Шейкер, шансы посадить его на скамью подсудимых примерно такие же, как у меня – стать прима-балериной. Но по правде говоря, и фэбээровцы сидят по уши в дерьме!

Уже и мышей не ловят!

Рамзи уселся в большое кожаное кресло и схватился за голову.

– Хочется думать, что это все же Шейкер. В таком случае нам, вероятно, ничто не грозит. Это мнение и фэбээровцев, и денверской полиции. Они ищут того гада, что похитил Эмму. Будем молиться, чтобы папарацци не пронюхали о нашем приезде. Думаю, нам полезно побыть немного на другом краю света. А у тебя есть что-то новенькое?

Вирджиния отвернулась от двери.

– Ты, вероятно, прав. Но тот, кто громил твой дом, не оставил следов. Соседи ничего не видели. Ни единого отпечатка. – Она помедлила, оглядывая кабинет: темные панели, дорогая кожаная мебель, блестящий дубовый паркет. – Служба уборки была на седьмом небе от гордости, что именно им выпало приводить в порядок дом судьи Ханта. «Кроникл» даже собрался прислать репортера сделать фото этой комнаты, после того как все будет закончено. Кабинет просто сверкает!

– Еще бы!

– Тебя что-то смущает?

– Нет, все прекрасно, по крайней мере пока. Однако неплохо бы понаблюдать за домом.

– Согласна. Прикажу патрульной машине проезжать здесь каждые полчаса. О, совсем забыла показать тебе кое-что, правда, вряд ли стоит обращать на это внимание, но все же… Подсунули под дверь твоего офиса. – Она вытащила из сумки кусочек картона.

Коротко и ясно:

ТЫ УБИЙЦА. ТЫ УМРЕШЬ.

Написано печатными буквами, шариковой ручкой с толстым черным стержнем. Рамзи пожал плечами и отдал Вирджинии записку. , – Никаких словесных выкрутасов, значит, это не адвокат. Какой-нибудь псих – вполне обычное дело.

– Не отличается от тех угроз, что ты получал сразу после того, как расправился с этой швалью в зале заседаний. Тебе последнее время не приходили подобные письма?

– Кажется, нет, во всяком случае, мне ничего о них не известно.

– Ладно, это, возможно, вздор. Но будь осторожнее, заметано? Кстати, один из тайных агентов полиции рассказывал приятелям, что повторил трюк Ханта, иными словами, хорошенько надрал кому-то задницу. И очень жалел, что на нем не было черной мантии. Это усилило бы впечатление. Так что, прошу прощения, что уже вошел в полицейский фольклор.

Случайно оглянувшись, Вирджиния заметила маленькую девочку, стоявшую на пороге с огромным игрушечным пианино в руках. Тяжелая штука! Как это она его удерживает да еще прижимает к груди? Красивая малышка, с чудесными густыми волосами цвета красного дерева, выбивавшимися из толстой французской косы – Привет! – весело воскликнула Джинни. – Ты Эмма Сантера?

– Да, мэм. Рамзи, маму снова рвет. Она не велела говорить тебе, но я волнуюсь. Ты не мог бы еще раз ей помочь?

– Конечно, Эмма. Сейчас все будет сделано. Джинни, придется позвонить Джиму Хевершему. Он многим мне обязан. Недаром Савич говори г, что нет ничего лучше, чем иметь в должниках врача.

– Это твой друг из ФБР?

– Да. Послушай, Джинни, не возражаешь, если я буду держать с тобой связь? Если случится что-то экстраординарное, пошли мне факс в Ирландию. Мы денька на два остановимся в Дромоленд-касл, это к северу от аэропорта Шеннон. Не помню название графства. Я позвоню сразу, как приедем.

– Договорились. Береги себя, Рамзи. До свидания.

Эмма, позаботься о маме и Рамзи, хорошо?

– Да, мэм.

Эмма проскользнула в комнату, встала рядом с Рамзи, терпеливо дожидаясь ухода Джинни.

Как только она скрылась из виду, Рамзи поднял трубку. Закончив говорить, он подхватил Эмму вместе с пианино.

– Твоей маме повезло. Не придется ехать в больницу. Сейчас к нам придет настоящий доктор!

* * *