Ему очень хотелось узнать, что еще удалось выведать Мегги. Но ведь он ее отец, к тому же священник и терпеть не может сплетен. Честное слово, не может. Но тут его милая доченька объявила:

— Мэри Роуз и ее мать живут в одном доме с Донателлой. Матушка Мэри Роуз безумна. Давным-давно потеряла рассудок. Донателла, похоже, очень мила и ужасно красива. Правда, избалованна и капризна, но никому и в голову не приходит протестовать, когда ей вздумается закатить истерику.

Тайсон зачарованно смотрел на дочь. Многообразие ее источников информации никогда не переставало изумлять его. И все это она успела узнать, всего лишь угостив слуг миндальными конфетами?

— Донателла моложе Мэри Роуз, — медленно произнес он. — Старику было за восемьдесят, и все же он воображал, будто такая юная девушка, выйдет за него?

— Ну да, — подтвердила Мегги, входя в комнату и принюхиваясь. — Ардл сказал, будто Бартуик считал, что у Донателлы самые крутые бедра во всей Шотландии, так что ей не составит труда произвести на свет хотя бы парочку наследников. А еще, оказывается, в лорде Бартуике было больше самоуверенности, чем в любом другом человеке. Папа, думаю, следует открыть окна. Здесь ужасно душно.

— Ты права, — кивнул Тайсон, отлично понимая, что должен строго-настрого запретить Мегги рассуждать о женских бедрах и деторождении. Объяснить, что девочке не пристало забивать себе голову такими вещами, да еще и высказываться об этом вслух. Но почему-то язык не повернулся ругать дочь. Он подошел к окнам и раздернул тяжелые бархатные гардины, из которых по всей комнате разлетелись клубы пыли, отчего оба страшно расчихались. Еще несколько минут ушло на то, чтобы найти задвижку и распахнуть большие стеклянные двери. Наконец створки со скрипом разошлись, и дочь с отцом очутились перед маленьким, размером с библиотеку, заросшим, садиком. Одичавшие кусты роз, тис, плющ, нарциссы и ярко-красный рододендрон отчаянно боролись за место под солнцем, заглушая друг друга в попытках отвоевать немного места.

— Мне казалось, что замок образует большой квадрат с внутренним двором, — сказал Тайсон, осторожно ступив на поросшие мхом камни. — А-а, теперь, кажется, понятно. Дай мне хорошенько осмотреться… Точно! Библиотеку просто уменьшили наполовину, чтобы разбить сад. Со стороны его не видно, потому что он выходит на море. Жаль, что он так запущен. Интересно, когда эта дверь открывалась в последний раз? Тебя, наверное, тогда еще на свете не было.

Он усмехнулся собственной шутке, но для Мегги эта улыбка означала, что отец больше не сердится на нее. Какое облегчение! И вообще, с тех пор как они здесь, он улыбается куда чаще, чем за весь последний месяц в Англии.

— Здесь под ветками прячется много цветов, — выпалила она, чтобы скрыть смущение. — Нужно их вырыть и рассадить в большом дворе. Как по-твоему, получится?

— До чего ты напоминаешь сейчас свою тетю Алекс! Когда она проходит по садам Нортклиффа, все растения, цветы и кусты только что в строй не становятся. Дуглас говорит, что они вытягиваются куда усерднее, чем когда-то его солдаты на параде.

Мегги восторженно захлопала в ладоши, — Сегодня же и начну. Напишу тете Алекс и попрошу совета. Кстати, папа. Макни еще упомянул о кузине лорда Бартуика, миссис Гриффин. Судя по его словам, весьма грозная особа. Живет вместе с мужем в Эдинбурге, но последнее время, до самой смерти лорда Бартуика, гостила в замке. Макни, сказал, что она настоящая мегера и старая потаскушка. Папа, что это такое?

— Он имел в виду, что она не слишком приветлива, — торопливо пояснил Тайсон и мысленно попросил Господа, чтобы милая старушка не вздумала притащиться сюда.

— Макни добавил, что все молятся о том, чтобы она ближайшие десять лет тут не появлялась.

Тайсон незамедлительно присоединился к общей молитве.

— Доналд Макрей словом о ней не обмолвился. Интересно почему?

Мегги безразлично пожала плечами и заговорила о другом: