Ночная тень - Кэтрин Коултер

— Нет. Позволь помочь тебе И не спорь, сама знаешь, что не сумеешь справиться со всеми этими крошечными пуговицами.

Он осторожно поднял Лили и начал расстегивать длинный ряд пуговиц на спине. Найт действовал ловко и быстро, пока Лили не осталась в одной сорочке. Опустив глаза, она заметила ярко-красные пятна на тонком батисте и охнула, в ужасе глядя на мужа. Тот натянуто улыбнулся:

— Нет, нет, все в порядке. Пойди ляг, я вымою тебя.

— Но, Найт, у меня идет кровь!

— Ничего страшного. Это из-за того, что я лишил тебя девственности. А теперь не двигайся.

Лили ничего не ответила. По правде говоря, она никак не могла придумать, что сказать, даже когда Найт стянул сорочку до талии и обтер ее мягкой влажной салфеткой. Лили знала, что он смотрит на нее, но по-прежнему не шевелилась. Найт на несколько минут положил салфетку между ее бедрами, и боль немного унялась.

Найт смотрел на нее, осторожно гладя внутреннюю сторону бедер, слегка раздвигая их. Он смыл кровь и остатки семени и теперь горел желанием взглянуть на нее, коснуться. Влажная ткань в руках давала ему прекрасный предлог. Боже, как она прекрасна! Эти длинные белоснежные ноги, стройные и восхитительно мягкие., совсем недавно обнимающие его талию. И снова, снова он хотел ее. Но, когда Найт легко коснулся кончиками пальцев нежной кожи, Лили съежилась.

— Тебе все еще больно?

Он поднял голову, и Лили несколько мгновений просто смотрела на него. Найт положил ладонь на грудь жены:

— В следующий раз, Лили, ты будешь улыбаться мне и умолять не покидать тебя.

— Трудно поверить этому.

Но Найт продолжал улыбаться жене. Трудно винить ее за эти сомнения. Он был ослом, полным идиотом, болваном!

— Ну вот, теперь мы снимем сорочку.

— Нет, — к его удивлению отказалась она, зябко скрестив руки на груди. Подумать только, ноги широко расставлены, а она прикрывает грудь!

Найт весело ухмыльнулся:

— Вы просто великолепны, миледи, — объявил он и, схватившись за подол сорочки, с треском разорвал тонкую ткань. — Подними руки.

И когда она, обнаженная, распростерлась на постели, Найт, призвав на помощь всю волю, I по-прежнему сдерживал себя. Помедлив, он легонько положил ладонь на ее плоский живот, и, тут же наклонившись, вобрал губами задорно торчащий розовый сосок.

Неистовое жгучее наслаждение. Лили бессознательно напряглась и выгнула спину.

— Хочешь большего, милая? Я не войду в тебя, рана слишком свежа, но могу дать тебе блаженство. — Лили застонала; тонкие руки беспокойно зашарили по его плечам. — Насколько я понимаю, это знак согласия.

Лили пыталась сказать Найту, что он по-прежнему одет, а она хочет видеть его, ласкать, но не могла вымолвить ни слова, чувствуя теплое дыхание на коже, когда Найт, прокладывая дорожку из поцелуев от груди вниз, прижался губами к животу; умелые пальцы вновь отыскали маленький скрытый складками плоти бугорок, раздвинули бедра шире. Он встал на колени между ее ног, приподняв над постелью, и его губы, горячие, жадные, обожгли ее. Она задушенно вскрикнула, потрясенная силой и глубиной ощущений; из горла непроизвольно вырвался вопль. Лили содрогнулась, напряглась и застыла.

Она отдалялась от него, но, как ни странно, некая часть Найта осталась с ней, глубоко внутри, соединяя их навсегда. И Лили забыла обо всем, кроме магии его губ и отклика своего тела на ослепляюще-безумные ласки. Это бесконечное томительное блаженство все накатывало волнами, и казалось, ему не будет конца.

Лили ускользнула от Найта и окружающего Мира и, наконец успокоившись, провалилась в глубокий сон, не заметив даже, как он поднял голову, чтобы улыбнуться ей.

Она спит. Ему, наверное, следует быть весьма довольным собой. Он утомил ее, вымотал, измучил наслаждением.