Небеса любви - Кэтрин Кингсли (2017)

– Если вы выйдете из дома, то увидите флягу с молоком, которое я надоил у коровы, любезно позволившей мне это сделать. Разломите хлеб на кусочки, затем найдите миску и вымочите хлеб в молоке несколько минут. Миску можно выставить за дверь. Фасолинка слишком мала, чтобы есть хлеб в том виде, в котором вы ей его предлагаете.

Лили не нашла, что сказать, лишь вздохнула.

– Но вначале, – оставив еду на столе, муж вернулся в амбар и сейчас нес в дом дрова, – я бы вышел с ней погулять. Должно быть, ей ужасно хочется в туалет.

– О!.. – в смущении воскликнула Лили. Как же она сама до этого не додумалась?

– Все очень просто, Элизабет. Подумайте, что нужно вам, и примените те же критерии к собаке. Только вначале удовлетворите ее потребности, а потом уже свои. Как вы, наверное, помните, туалет находится за домом. Фасолинке больше повезло, согласитесь! Она может присесть, где захочет, лишь бы не в доме.

– Вы могли бы и сами ее выпустить, когда встали, – проворчала Лили.

– В пять утра? Знаете, я попытался это сделать. Но она проигнорировала мое предложение и снова уснула. Как и ее хозяйка, Фасолинка рано вставать не любит. – Сказав это, негодяй отвернулся и стал разжигать огонь в камине.

Лили же вдруг поняла, что с радостью воткнула бы ему в него тот самый «боевой топор». Но Фасолинка смотрела на нее с такой мольбой, что Лили не стала медлить и побыстрее вывела ее из дома.

Когда Лили вернулась, Паскаль уже приготовил завтрак – яйца и свежий хлеб. Он даже кофе умудрился сварить. Лили посмотрела на стол, потом на своего мужа, потом – снова на стол.

– Как… Как вам это удалось?

– Я встал пораньше и сходил в деревню. – Муж кивнул на миску с молоком. – Поставьте ее у двери.

Лили поставила миску с собачьим завтраком на пол у выхода, а сама села за стол.

– Спасибо, – буркнула она.

– Завтра вы сами можете это сделать, – продолжал Паскаль. – А теперь ешьте, пока яичница не остыла. И холодный кофе пить тоже невкусно. Вчера мы так толком и не поужинали, так что вы, наверное, проголодались. А мне надо осмотреть виноградники. Побудите дома одна, ладно?

Лили очень хотелось сказать, что она отказывается оставаться дома одна, но гордость не позволила ей этого сделать.

– Да, конечно.

– Вот и хорошо. Работы предстоит много, и чем раньше вы к ней приступите, тем лучше. На вашем месте я бы сосредоточил усилия на уборке внутри. В амбаре есть метла и тряпки. Вы ведь знаете, как проделать уборку?

Лили вздрогнула – и уставилась на мужа. Ей хотелось визжать от злости и унижения, но она сдержалась.

– Я, знаете ли, не совсем беспомощная, – проворчала она. – Идите же. Но не думайте, что вас тут будет ждать обед.

– Я об этом и не помышлял. Приятного вам утра. Я все вам расскажу, когда вернусь.

Лили дождалась, когда дверь за мужем закроется, потом швырнула ему вслед оловянную кружку, после чего со вздохом посмотрела на глиняную посуду и на жирную сковородку – все это ей предстояло отмывать. И еще… Снова вздохнув, она обвела взглядом грязный пол, грязные окна, затянутые паутиной, и такие же стены и потолки. Лили вспомнила обо всех тех женихах, которым так и не удалось добиться ее благосклонности. А ведь стоило ей ответить согласием одному из них, и она имела бы ту жизнь, которую заслуживала. Теперь же ее удел – вот это… Но, что хуже всего, Жан-Жак и пальцем не пошевельнул, чтобы ей помочь.

Лили уронила голову на руки и заплакала.