Величайшая любовь - Кэтрин Кингсли (2017)

– Но вы не можете отдавать коммерции все свое время, месье. Может быть, вы пойдете с нами в парк? Мы увидим там много красивых растений и решим, какие из них купить, чтобы привезти домой. Жаль, что нам пришлось оставить наш сад, но за ним присмотрят Мартин и Лили. А увидеть Лондон – это такое счастье! Ты счастлив, Сирил? Ну почему ты так монструозно молчишь?

– Монструозно?.. Откуда ты берешь такие выражения? – проворчал Сирил. – Ты выражаешься как… как какой-нибудь провинциальный франт.

Паскаль же, казалось, был чрезвычайно доволен собой, и Николас, взглянув на него с улыбкой, проговорил:

– Сегодня утром на почтовой станции какой-то джентльмен в плаще с пелериной заявил, что гостиница «монструозно переполнена».

– А что значит «франт»? – спросил мальчик.

– Мужчина, у которого плащ с пелериной. – Николас снова улыбнулся.

– А это не модно? – допытывался малыш.

– Пожалуй, слегка вычурно. Одежда должна быть одеждой, а не павлиньим украшением.

– Понятно, – кивнул Паскаль. – Лучше быть попроще. Вот вы с мадам – очень простые.

Бросив на мужа лукавый взгляд, Джорджия сказала:

– Я вовсе в этом не уверена, Паскаль. Думаю, тебя ждут кое-какие сюрпризы.

– Вот и хорошо, я очень люблю сюрпризы, – пробормотал Паскаль, прижавшись носом к оконному стеклу и с любопытством рассматривая оживленную улицу. Да, это совсем не похоже на Париж. Я родился в Париже. Месье, вы знаете это?

– Да, знаю.

– Мой английский – монструозно хорош, не так ли? Моя мама была англичанкой, и она обучила меня английскому.

– Твоя мама пришла бы в ужас, услышав от тебя такие словечки. Твой английский великолепен, и пусть он таким и остается, Паскаль. Я буду тебе признателен, если ты не станешь подхватывать вульгаризмы ради сомнительной моды.

– Как вам будет угодно, месье, – сказал мальчик, ужасно смутившись. – Я не хотел никого обидеть.

– Ты никого не обидел, Паскаль. Я лишь поправил тебя. Так что не принимай мои слова близко к сердцу. А теперь смотри внимательно. Скоро мы будем проезжать мимо очень интересных мест…

Лондонский особняк Николаса был великолепен; построенный из белого камня и располагался на Аппер-Брук-стрит, выходящей к Гайд-парку, и Джорджия ахнула в изумлении, когда Бинкли остановил экипаж перед этим домом. Спрыгнув с козел, он подошел к парадной двери и вставил ключ в замочную скважину.

– Николас, неужели это твой дом? – почти шепотом спросила Джорджия.

– Я купил его одновременно с лицензией на брак, – ответил ее муж. – Хотя дом обошелся мне гораздо дороже. Он тебе нравится?

– Пока еще не знаю… Он… он очень величественный.

Сирил выразительно взглянул на кузена.

– У тебя великолепный дом, Николас.

– Я хотел произвести впечатление на Джорджию, но она убедила себя в том, что я беден. Поэтому я не мог сразу же привезти ее сюда, не задев ее тонких чувств.

Джорджия посмотрела на Паскаля, в изумлении раскрывшего рот, потом перевела взгляд на мужа, судя по всему, чрезвычайно довольного собой.

– Николас, ты несносен, – сказала она с улыбкой.

– Всего лишь богат как набоб, – со смехом ответил муж. – А если серьезно, – то это хорошее вложение средств. И я купил его по весьма сходной цене. Но одно твое слово, любовь моя, и я обменяю этот особняк на хижину.

– Думаю, что смогу привыкнуть и к такому дому. – Джорджия судорожно сглотнула. – Хотя он даже роскошнее, чем особняк лорда Хертона…

Николас с улыбкой кивнул.

– Вот и отлично! О, Бинкли уже идет к нам, поэтому давайте сделаем вид, что все мы ежедневно видим подобные особняки. – Он спустился на тротуар и подал Джорджии руку. Потом снял с подножки Паскаля.

Последним вышел Сирил.

– Ты п-полон сюрпризов, Ник, – сказал он, с одобрением глядя на дом.