Величайшая любовь - Кэтрин Кингсли (2017)

– О да, очень люблю. Прошу вас, называйте меня Джорджия. Меня все так называют. У Николаса прекрасная библиотека в Клоузе, хотя она сильно пострадала. Но подбор книг великолепный, есть даже прекрасное издание «Кандида». Я очень обрадовалась, когда обнаружила его, поскольку читала это произведение только на английском и всегда мечтала познакомиться с оригиналом. Это одна из моих любимых книг. Особенно мне нравится конец, когда Кандид после всех своих злоключений приходит к выводу, что самое замечательная вещь на свете – возделывать свой сад. В этом есть здравый смысл, не так ли?

– В самом деле есть… – согласился Джордж. – Значит, вы говорите по-французски?

– Да, хотя после смерти матери у меня не было возможности практиковаться. А сейчас я говорю по-французски с Паскалем – это наш французский ребенок – но думаю, что для него важнее совершенствоваться в английском, поскольку он будет жить в этой стране. – Джорджия внезапно умолкла, потом в смущении пробормотала: – О, прошу прощения. Боюсь, я заболталась. Оказывается, я страшно нервничаю…

– Вы совсем не заболтались, Джорджия. – Джордж улыбнулся. – И я понимаю, что вы волнуетесь. Но уверяю вас, для волнения нет никаких оснований. Моя жена описала вас как исключительную женщину, и, должен признаться, я согласен с ней. Надеюсь, я не смутил вас своим признанием.

– Что ж… – Джорджия покраснела. – Мне очень приятны ваши слова, сэр. Маргарет постоянно говорит об уверенности, и если вы находите меня… не слишком gauche, (фр. нескладной, неловкой) – тогда, полагаю, надежда еще есть. Но что бы вы ни говорили, сэр, я прекрасно понимаю, что злоупотребила вашим вниманием. Когда я нервничаю, я всегда слишком много говорю – или молчу, не в состоянии сказать ни слова. Но обещаю вам, на вашем балу я буду нема как рыба. Уверена, вашим знакомым вряд ли будет интересно услышать о возделывании садов или об освобождении людей из рабства. Ой!.. – воскликнула она, прикрывая рот ладонью. – Я имела в виду Кандида, а не себя, вы же понимаете…

Джордж громко рассмеялся, что заставило Николаса и Маргарет прервать разговор и посмотреть на них с Джорджией.

– Прошу меня извинить. – Джордж с женой обменялись веселыми взглядами. – Мы с Джорджией вели очень интересную дискуссию… о садоводстве.

– Джорджия потрясающий садовник, – заявил Николас. – Она сотворила чудо с садом Рэйвенс Клоуза. А ведь я думал, что его уже невозможно восстановить…

– Николас, я же тебе говорила, что все дело лишь в любви и уходе.

– Я согласна с Джорджией, – сказала Маргарет. – Моя матушка всегда считала, что с растениями можно и нужно разговаривать и что такое общение творит чудеса. Это как с больными людьми. Недостаточно просто давать им лекарства, нужно убедить их поверить в то, что они поправятся, и тогда в девяти случаях из десяти так и будет.

– Верно! – восторженно воскликнула Джорджия. – Абсолютно верно!

– Должно быть, в вас обеих говорит французская кровь, – пожав плечами, заметил Джордж. – Не могу представить, что я уговариваю прорасти какое-нибудь маковое семечко.

– Да, действительно, тебе это совершенно не подходит, Джордж. Так что прибереги свои уговоры для других случаев, – с легким смешком проговорила Маргарет. – А что там насчет твоей французской крови? – спросила она Джорджию. – Я заинтригована. Ты ничего об этом не говорила, – а ведь даже капля французской крови может многое объяснить, – добавила Маргарет с лукавой улыбкой.

С трудом сдержав рвавшийся наружу озорной смешок, Джорджия проговорила:

– Я лишь наполовину француженка. Вы должны принять во внимание и мою шотландскую кровь, что объясняет мою склонность экономить каждый пенни.