Величайшая любовь - Кэтрин Кингсли (2017)

– Николас, о чем ты? Совершенно тебя не понимаю.

– Неужели? Тогда получается, что ты еще и глупа вдобавок. А я-то думал, что ты, несмотря на все свои недостатки, все же унаследовала ум де Гиров. Насколько я понимаю, твоя сестра Юджиния была очень милой и доброй женщиной. А ее дочь на нее очень похожа. Ты же решила выставить их в точности такими, какой была сама. И если ты думаешь, что тебе хоть на мгновение удастся очернить Джорджию в моих глазах, то ты очень ошибаешься. Я слишком хорошо знаю тебя, Жаклин. Кроме того, я люблю свою жену. Впрочем, это не совсем точно. Я не только люблю свою жену, но и уважаю ее. Более того, считаю, мне чертовски повезло, что я с ней познакомился. Когда это случилось, я еще ничего не знал о прошлом Джорджии, – да меня и сейчас нисколько не смущает то, что она была замужем за Багги и возилась в навозе. Все это для меня не имеет значения, потому что я знаю: у Джорджии в одном ее мизинце больше благородства и доброты, чем у тебя во всем твоем теле.

– Подлец! Как ты смеешь сравнивать меня с этой грязной, необразованной девчонкой?! Ты ничего не знал о ней, когда женился! Да и женился-то лишь назло мне!

– Я женился на Джорджии не для того, чтобы досадить тебе, Жаклин, а потому, что она задела струнку в моем сердце. Да, тогда мне это было выгодно, но я бы ни за что не взял бы в жены женщину, если бы не почувствовал в ней родственную душу. Мы с Джорджией, как ты могла заметить, прекрасно подходим друг другу.

Жаклин молча повернулась к нему спиной.

– И знаешь, что меня изумляет? – продолжал Николас. – Тебе недостаточно было погубить Юджинию, – ты принялась и за ее ребенка. А ведь ты должна была видеть, как страдала ее дочь, жизнь которой превратилась в череду несчастий. Неудивительно, что тебя так разозлила моя женитьба на Джорджии… Еще тогда мне показалось, что твоя реакция – чрезмерна, ведь потеря даже очень хорошей портнихи не может так сильно расстроить. Да, конечно, ты невзлюбила бы любую женщину, ставшую моей женой, но ненависть к Джорджии – это было уже слишком, не так ли? Ты не могла перенести того, что именно она, Джорджия, оказалась в моей постели. Ведь получилось, что Юджиния все-таки одержала над тобой верх, пусть и не совсем обычным способом, не так ли?

– Все, достаточно! – Жаклин повернулась к нему лицом. – Ты делаешь предположения, лишенные доказательств! И неужели ты думаешь, что теперь сможешь распространять подобную клевету? Тебе никто не поверит!

– Никто не поверит? Мне кажется, нам уже поверили. Если бы ты только знала, сколько гостей мы приняли сегодня. И все они предлагали нам свою поддержку. Так что твоя репутация погублена, Жаклин. Ты сама ее разрушила своей ложью, своими инсинуациями, своей жаждой мести. И теперь для тебя все кончено.

– Ошибаешься. Все только начинается. Я буду бороться и выдвину против тебя такие обвинения, какие тебе и не снились. Уж поверь, я сумею представить их настолько убедительно, что никто не усомнится. Я приехала, чтобы предложить перемирие, но сейчас вижу, что мне придется окончательно тебя уничтожить. И я это сделаю, Николас, сделаю, поверь мне. Ты даже представить не можешь, какие у меня связи…

– В самом деле? А что произойдет, если я в разговоре с кем-либо хотя бы намекну на то, что ты творила с Сирилом в последние два года?

Жаклин вздрогнула и замерла на мгновение.

– Что за чушь ты несешь? – Она попыталась сделать вид, что слова Николаса ее позабавили.

– Интересно, что подумают все твои влиятельные знакомые, когда узнают, что ты соблазнила собственного пасынка. Да, Жаклин, Сирил был со мной вполне откровенен.

– Ты лжешь! – воскликнула она, побелев как мел. – Он никогда бы не сказал такого!