Величайшая любовь - Кэтрин Кингсли (2017)

– Дорогая, ты должна меня слушаться. Ты можешь работать, если это доставляет тебе удовольствие, но тебе не следует вторгаться на территорию Бинкли. Он ни тебя, ни меня не поблагодарит за это. Это урок номер один, а теперь – урок номер два. Ты будешь уважать мнения своего мужа – в разумных пределах, разумеется. Пойдем же…

По-прежнему обнимая Джорджию за плечи, Николас взял канделябр и вывел ее из столовой. У двери ее спальни он вновь оставил жену, тихо и вежливо пожелав спокойной ночи.

Этой ночью Джорджия лежала без сна, думая о человеке, за которого так скоропалительно вышла замуж, – о человеке, совершенно не походившем на всех тех, кого она знала прежде.

Услышав крик, Николас сначала не мог понять, откуда он донесся, потом осознал, что это – его собственный крик. Вода была у него над головой, и что-то увлекало его все глубже и глубже – вскоре вода уже затекала ему в нос и в рот, и он задыхался…

– Нет! О боже, пожалуйста!.. – вновь закричал он. – Нет, нет, нет!..

Он не мог дышать, не мог дышать…

А потом над ним склонилась какая-то белая фигура, и Николас решил, что уже умер. «Это ангел, – подумал он, разглядев золотистые волосы. Ведь у ангелов именно такие волосы, не так ли? Но если это рай, – то почему же в нем так холодно и неуютно?»

И тут вдруг послышался голос:

– Николас, тебе приснился кошмар. Проснись, пожалуйста, проснись. – В следующее мгновение какая-то рука – явно не ангельская – ухватила его за плечо и крепко сжала.

Николас шумно выдохнул и помотал головой; он еще не понимал, где находился, но был совершенно уверен, что жив и вокруг нет воды, – если, конечно, не принимать во внимание пот, лившийся с него ручьями. Он содрогнулся, на мгновение закрыв лицо ладонями, потом судорожно втянул в легкие прохладный воздух. Все было в порядке. Да, с ним все в порядке. Ему вновь удалось не утонуть.

Снова откинувшись на подушку, Николас пробормотал:

– Черт побери… Проклятье… – Теперь он окончательно пришел в себя.

А над ним склонился вовсе не ангел. Это была его жена, и ему стало неприятно, что она видела его в таком состоянии. Николас вздохнул и поспешно сел в постели.

– Дорогой, у тебя жар? – с беспокойством спросила Джорджия, проводя пальцами по его лицу.

– Жар? Какой жар? – спросил Николас с удивлением. Но тут же, вспомнив разговор за ужином, пробормотал: – Да, жар, именно так. Но похоже, он уже спал, – поспешно добавил он, словно оправдываясь. – Да-да, уже спал… Теперь мне лучше, гораздо лучше. – Он снова вздохнул и утер лоб дрожащей рукой.

– Но тебя трясет, Николас. По крайней мере, позволь мне принести тебе одно из моих одеял. Здесь ужасно холодно. – Джорджия осмотрелась, почувствовав холодные сквозняки, гулявшие по спальне мужа, она невольно содрогнулась.

– Нет-нет, мне совсем не холодно. Мне не нужно еще одно одеяло.

– Это же глупо, Николас…

Он кивнул.

– Да, возможно. Я, кажется, уже говорил тебе, что я болван. – Заметив, как ночная рубашка обтягивала груди жены, он со вздохом отвернулся.

– Тогда почему бы тебе не перебраться в мою комнату на остаток ночи? У меня гораздо теплее.

– В твою комнату?

– Да. А я буду спать здесь.

– Это очень великодушно с твоей стороны, Джорджия, но здесь достаточно тепло. Я чувствую себя уже гораздо лучше. Но сейчас мне необходимо отдохнуть. Спокойной ночи, дорогая. – Он повернулся на бок, изображая крайнюю усталость.

– Что ж, если ты уверен…

– Совершенно уверен. – Николас зевнул. – Жар спал, и теперь я буду спать спокойно. Я очень ценю твою заботу, но нет никаких причин для беспокойства.

– Вот и хорошо. В таком случае… Спокойной ночи, Николас.

– Гм… – Он заставил себя дышать легко и ровно. Когда же дверь за женой закрылась, тихо прошептал: – Прекрасный спектакль. Похоже, я обречен на актерский успех.