Влюбись в меня - Дженнифер Арментроут (2018)

Моя была невинной, ведь я не отрицала, что у нас был секс, но и не говорила, что его не было. Он знал меня с моих пятнадцати лет, был рядом, когда случилось несчастье с Чарли, и, отслужив целых четыре года, в первый же вечер после возвращения из армии зашел к моим родителям. Мама до сих пор клялась, что Рис искал меня, но наши семьи были очень близки, так что я в этом сомневалась. Я уехала из родительского дома в восемнадцать, поэтому меня там не было. Когда родители позвонили и потребовали, чтобы я срочно приехала, я решила, что случилось что-то ужасное, ведь мамин голос звучал так, словно она была на грани нервного срыва. Я понятия не имела, что Рис вернулся, и при встрече он заключил меня в самые крепкие на свете объятия. Несмотря на ту дружбу, которая установилась между нами, после того как он стал помощником шерифа округа, он не мог не рассердиться из-за этой лжи.

Корни его непримиримой ненависти ко лжи уходили в те времена, когда мы еще не были знакомы. Дело было в его отце. Я не знала подробностей, но догадывалась, что здесь не обошлось без измены, потому что Рис переехал в соседний дом с мамой и отчимом, а его отец не пропускал ни одной юбки.

В общем, солгать Рису было все равно что спровоцировать мировую войну.

Рис смотрел на меня, ожидая ответа, но ответа у меня не было. За последние одиннадцать месяцев я столько раз хотела прокричать всю правду ему в лицо. Я хотела сказать, что у нас не было секса, но мне было тошно вспоминать, как он повел себя на следующее утро и как избегал меня в течение нескольких недель, не говоря уже о том, что ему вообще пришлось так набраться, чтобы даже подумать о сексе со мной. Мне было ужасно больно.

Я сгорала со стыда. Будь Чарли в курсе ситуации, он, наверное, отвесил бы мне хорошую оплеуху. Ведь мне следовало быть осмотрительнее, но я забыла о приличиях и теперь платила за это сполна. Много дней я ходила как в воду опущенная. Много недель чуть не плакала при звуке его имени. Много месяцев я не могла смотреть на Риса, не заливаясь густой краской.

И боль никуда не уходила.

Обуздав всю эту боль и унижение, я сделала глубокий вдох и приготовилась дать отпор.

– Как я и сказала, Рис, нам не о чем с тобой говорить. Я сама ту ночь едва помню. – Ложь! Наглая ложь! Я заставила себя пожать плечами. – Ничего особенного не было.

– Я тебе не верю, – изогнув бровь, ответил он.

– Думаешь, ты так невероятен в постели, что я запомню и ту ночь, когда ты напился вдрабадан? – огрызнулась я.

– Нет, – едва улыбнувшись, сказал он. Я поверить не могла, что он по-прежнему стоит рядом. – Я только хочу сказать, что ты явно помнишь все, раз избегаешь меня так долго.

Черт, с этим было сложно поспорить!

– Вообще-то, я предпочла бы ту ночь не вспоминать.

Как только эти слова сорвались с моих губ, я захотела взять их назад, такими злыми они были. Хотя я действительно избегала его и вечно ехидничала, это не доставляло мне удовольствия.

Он перестал улыбаться и наклонил голову набок. Яркий свет флуоресцентных ламп бил ему прямо в лицо. Прошла секунда. Я ожидала, что он оскорбит меня в ответ, ведь я заслуживала этого после такой подлой фразы, но получила я совсем другое.

– Хотел бы я сказать: знаю, что тебе понравилось, ведь я бы точно сумел тебя порадовать, малышка.

Меня захлестнули воспоминания. Даже пьяный в стельку, он вполне мог сделать ту ночь выдающейся, незабываемой в хорошем смысле. Разомкнув губы, я тихонько вздохнула и почувствовала томление внутри. Рис опустил взгляд мне на губы, и у меня перехватило дыхание. Он смотрел достаточно долго, чтобы у меня в голове появилась безумная идея, настоящая царица всех безумных идей. Я знала, что безумные идеи еще ни разу не доводили меня до добра. Но это знание никак не могло ее остановить.