Психоаналитические теории развития - Тайсон Филлис, Тайсон Роберт (1998)

В современном обществе первые менструации и первые поллюции не считаются в равной мере показателями этого переходного периода в развитии. Обычно девочки лучше обучены и подготовлены, чем мальчики. Соответственно в психоаналитической литературе и в литературе по психологии развития существует множество упоминаний о влиянии первой менструации и ее значении для молодой девушки, упоминания о первой эякуляции и ее значении для юноши (например, Fenichel, 1945, p. 111, Furman, 1975) редки. Поскольку мальчики не контролируют спонтанные эякуляции, а испытывают их пассивно, они могут интерпретировать эти ощущения скорее как женские по своей природе, а не как подтверждение своей мужественности. Более того, один мужчина вспомнил, как первая спонтанная эякуляция у него произошла в ванной, и он подумал, что с ним случилось нечто ужасное. Фурман, основываясь на анализе мальчика, сумевшего рассказать о своих переживаниях при первой эякуляции, полагает, что мальчики могут защищаться от осознания и вербализации своих переживаний, потому что они, «вероятно, настолько смущают и огорчают их, что обсуждение становится невозможным до тех пор, пока действительно не начинаются настоящие поллюции; в это время нет особого желания оглядываться назад, вспоминая предшествовавший им период» (1975, p. 229). Наш клинический опыт анализа мальчиков-подростков и юношей подтверждает, что первая поллюция – это веха в развитии, столь же важная для мальчиков, как и первая менструация для девочек.

Биологические изменения оказывают огромное влияние на психическое развитие подростков. Сопровождаясь всплеском гормонально обусловленных импульсов, они вызывают конфликты, относящиеся к более ранним уровням развития, и нарушают равновесие между Супер-Эго и Эго, между влечениями и защитами, достигнутое в латентный период, и содействуют появлению в психической деятельности нового качества, связанного с усилением влечения. Усиление давления со стороны сексуального и агрессивного влечений возрождает ранние доэдиповы и эдиповы желания и соответствующие конфликты. Теперь они могут быть особо опасны, потому что подросток оснащен всем необходимым для совершения гетеросексуального полового акта.

Теперь имеется не только потенциальная возможность их осуществления – с наступлением когнитивной зрелости подросток полностью сознает значение детских инцестуозных фантазий. В результате он чувствует усилившуюся потребность вытеснить содержание ранних желаний и вместе с тем пытается освободиться – что важно для генитального сексуального приспособления – от прежних табу на сексуальное удовлетворение, обостряя текущий конфликт. Поскольку тело является источником сексуального удовлетворения, усиливаются импульсы к мастурбации. Мастурбация является для подростка средством испытания генитальной активности, способом овладения своим недавно созревшим телом и взятия на себя ответственности за свои сексуальные желания (Laufer, Laufer, 1984).

Неудивительно, что конфликты, связанные с мастурбацией, усиливаются, ибо сопровождающие ее фантазии проистекают из эдиповых инцестуозных желаний. Подросток должен найти пути разрядки инстинктов, которые обеспечат ему оптимальную степень эмоциональной свободы, необходимую для построения взрослых сексуальных отношений. Это предполагает зрелую идентификацию с сексуально активными родителями, которые терпимо относятся к сексуальным проявлениям подростка (Jacobson, 1961). Успешная взрослая генитальная организация требует того, чтобы инцестуозные желания продолжали подавляться до тех пор, пока не будут произведены эти важнейшие идентификации. Но бывает так, что эти идентификации сделать необычайно сложно, поскольку родители воспринимаются – из-за табу инцеста – как лишенные сексуальности.