Я хочу от него сына - Желана Соколова (2021)

— Все теперь, — чмокает меня в губы, не углубляя поцелуя. Видимо, чтобы не распаляться почем зря. — Спокойной ночи, дурнушка.

— Ты опять? — возмущаюсь и бью его в грудь кулаком.

— Дурнушка и есть! Дури много у тебя, Ев, — улыбается довольно. — А еще ты дикарка. Страстная, что яйца до сих пор скручивает, — удивляет откровением. — Иди давай уже, не буди во мне зверя.

— Спокойной ночи, зверюга, — шепчу ему в губы, а потом дергаю исподтишка за бороду.

В балок вваливаюсь с блаженно-придурочным видом, сразу беся этим Нигматулловну.

— Что, во все тяжкие пустилась? — гаркнула та недовольно и осуждающе. — Я была о тебе лучшего мнения.

— А что? Нельзя? — тут же напыжилась я, привычно вставая в позу.

— Смотри сама, — отвернулась она, поджимая губы. — Я предупреждала.

Вот же! Умеют люди испортить настроние.

* с фр. — Это для меня?

* с исп. — «До свидания, детка»

16. Ловить момент и наслаждаться жизнью

Спустя два месяца

— Что ты там пьешь? — задала неожиданный вопрос Альфия-опа, внезапно подкравшись со спины.

— Перекись водорода, — честно ответила я, тщательно пытаясь скрыть легкий испуг от её стремительного появления в вагончике.

И чего её принесло-то? Еще обеда нет.

Мы теперь разделились немного, чтобы по восемнадцать часов подряд не работать. Она с утра и до шести вечера, я с обеда и до одиннадцати ночи.

Стало легче. С утра теперь могу заниматься делами и поработать по "главной" своей работе, которая реально мне приносит заработок.

— Совсем чокнулась девка, — не одобрила она мое питьё.

Не удивительно. Я тоже раньше скептически относилась к газетке «ЗОЖ», когда там бабуля искала различные рецепты от своих болячек.

Зато теперь я кардинально поумнела, отдавая предпочтение нетрадиционной медицине вместо традиционной.

Хотя, ко всему надо подходить с головой. Во все подряд я тоже не верю, и тщательно изучаю любую противоречивую информацию.

А профессор, что этот метод пропагандировал, был далеко не дураком, раз ему доверяли в свое время здоровье космонавтов.

Переживать о том, что обо мне думает Нигматулловна, я не стану. Не жарко, не холодно от её мнения. Не одобряет, её проблемы.

А перекись — наше все! Я ей и лицо протираю, и нос и уши промываю (пандемия же), и горло полощу, ну и внутрь употребляю само собой, курсами. Главное, «правильную» перекись брать, без бензоата.

Если бы народ только знал, насколько их организмы страдают от нехватки кислорода…надо обязательно восполнять.

А чтоб непересушить кожу, все после тщательно сдабриваю кокосовым маслом. И лицо, и тело, и кончики волос. И пахнет обалденно.

Мне болеть никак нельзя, а от маски у меня аллергия. Бесконечный чих и кашель. Поэтому условно ношу её на подбородке, пока никто из начальства не видит.

— Там этот… твой пришел. Молокосос, — уведомила женщина, недовольно процедив сквозь зубы последнее слово. Словно плюнула. Еще и по-татарски что-то пробурчала себе под нос.

— Альфия Нигматулловна, давно хотела у Вас спросить, почему Вы так не любите Федора? — развернулась к ней лицом, с любопытством ожидая ответа.

Всегда считала странным ее слишком показательное, отрицательное отношение к моему бурильщику. Что он ей сделал, что она его терпеть не может?

Он, конечно, парень дерзкий и вспыльчивый, но, как истинный «близнец», товарищ обаятельный. Душа любой компании за редким исключением. Ну, если только не возникнет конфликт интересов с кем-то.

— Потому что. Мне-то, чего его любить? — смутилась вдруг Альфия, даже глазки у нее забегали в разные стороны. — Точно хочешь знать? — взяла себя в руки и посмотрела мне в глаза.

— Хочу! Заинтриговали прямо, — киваю в ответ.

— Баламут он, да простит меня Аллах! — закатывает глаза. — Лучше б Ваню выбрала.

— Что значит, баламут?