Бывшие в падении - Александра Гейл (2021)

Но еще Поль знал, что вина в этом отнюдь не на одной Дияре. Он видел, что все очень плохо. Когда она находилась во власти голода, ее глаза обводило черными кругами, но в них появлялся лихорадочный, нездоровый блеск. Одержимость. Она как будто горела изнутри.

Только вот в чем загвоздка: она была больна и ничего не понимала, а он понимал все. Но он выбрал себя и партию, написанную именно под эту девочку. Он учел все ее сильные стороны. Лебковская, и без того смотревшаяся на фоне Дияры не лучше двумерной проекции, была совершенно неспособна донести до зрителя всю красоту балета. Менять Огневу было никак нельзя. Когда Дияра достигла состояния бледной тени человека, времени на изменения не оставалось. И они тихо договорились дать ей блеснуть на премьере, собрать сливки, а потом тихо убрать и пролечить. Не вышло.

Он предал Дияру намного раньше, чем она думала. Но и простить тоже не мог. За очень и очень многое. Безвыходная ситуация.

Поль сжал в руке эспандер с такой силой, что хрустнули костяшки пальцев. Ярость вытекала из него медленно, с каждым новым выдохом. Если бы Дияра видела Кифера в этот момент, она бы в жизни не решилась приблизиться к нему. Или если бы знала, скольких сил ему стоило держать себя в руках в ее присутствии.

– Можно? – услышал он от дверей символический стук. Обернулся, обнаружил за спиной Мерхеева. – Мимо меня только что пронеслась на всех парах расстроенная Огнева. Едва осилила нечленораздельное приветствие. Опять ее доводишь?

Руководителю труппы было чуть за сорок, он носил очки и был так же строен, как в день окончания танцевальной карьеры. До подозрительного приятный тип. У таких всегда веер козырей за пазухой и весьма легко сдвигаемые принципы в удобную для себя сторону. Но шагать с такими в ногу понравится любому.

– Думаю, для тебя не секрет, что отношения у нас с Огневой… напряженные. – И грубо перевел тему, обозначая, что это не тот вопрос, который он считает достойным обсуждения. – А знаешь, что еще напряженно? Бюджет спектакля, – кивнул Кифер на бумаги, которые изучал до прихода Дияры.

– Уверен, что в Питере ты не был так стеснен в средствах. Наш театр меньше, но ты это прекрасно знал, когда просил у меня место.

Кифер хмыкнул, по достоинству оценив красоту перехода к фабуле. Даже подыграл.

– К чему ведешь? – спросил он.

– Поль, поговорим откровенно, как старые друзья. – Друзьями их назвать было невозможно даже при лучшем воображении в мире, но Поль и Ренат были давно знакомы и относились друг к другу с уважением, а теперь еще и работали вместе. Мерхеев был руководителем труппы и балетмейстером в одном флаконе, и Поль очень надеялся, что сумеет не перейти грань, за которой начнется война. Как это случилось с Шадриным. – Мне очень симпатична Дияра Огнева. – Поль нахмурился. Ему, конечно же, померещилось второе дно. – Я не хочу, чтобы ей здесь было плохо. Ты приехал, чтобы ее выжить из театра?

– Нет, – скупо ответил Поль.

– Твои действия говорят об обратном, – осторожно подметил Ренат. – Беспристрастно, без осуждения, Кифер. Выбор между тобой и Огневой очевиден. Если это то, чего ты добиваешься, я ее уволю без возражений.

Кифер, не поверив услышанному, вскинул голову и впился взглядом в лицо Мерхеева в поисках подтверждения этим диким словам. Для него это была абсолютная неожиданность. На неприкрытое недоумение собеседника Ренат лишь пожал плечами.

– Чему ты удивляешься? Именитый хореограф против простой артистки кордебалета. На ее место конкурс из двухсот пятидесяти человек. Никаких перспектив дальше солистки у нее уже никогда не будет. Напишу ей хорошую рекомендацию для местечка в кордебалете. Кто-нибудь да найдется.

Кифер попытался справиться с волной захлестнувшей его ярости.

– Я не хочу ее увольнения, – отчеканил он.