Из жизни звезд - Джиллиан Карр (1995)

— Ну конечно, — сказала она ласково. — И никто не причинит боль ни тебе, ни твоему ребенку. Ради Бога, Ева, где Нико?

— Кого это волнует?

— Дорогая, — мягко произнесла Моника. — В том, что ты говоришь, нет никакого смысла.

— Я не знаю, какой смысл можно извлечь из того, что мой жених спит с моей сестрой. А ты можешь извлечь смысл?

Глаза Моники широко раскрылись.

— Нет! — выдохнула она, вспомнив Нико, целующего Еву под водопадом, пока Антонио отвлекался от съемок. Вспомнила, как переносил ее через украшенный цветами мост. Не было никакого сомнения, что они любят друг друга. Он не смог бы так сыграть. — Ева, а ты уверена в том, что говоришь?

— Я нашла ее сережку. Она была в кармане его халата. Он сознался во всем какой-нибудь час тому назад. — Лицо Евы вытянулось и побледнело. Она выдавила слабую улыбку и пожала плечами. — Подозреваю, что сегодня не мой день, Моника.

И она разразилась рыданиями.

Пока Свенсон осматривал из окна залитые дождем подходы к вилле, Моника обняла Еву и стала гладить ее по голове. Она лихорадочно размышляла.

«Тери одна — Брайен отправился с Тамбурелли. Боже мой, ее нужно привести сюда и сообщить гавайским властям, чтобы они отнеслись к этому самым серьезным образом. Куда все задевались? Я хочу, чтобы это место было заблокировано, и мои люди сидели на своих виллах, под охраной до тех пор, пока не поймают этого маньяка».

Она приказала Альфи сообщить персоналу об опасности. Свенсон сделал еще несколько звонков — Тери, в охрану, в местную полицию, и Максин Гудмен в Нью-Йорк. Однако Максин на месте не оказалось, и он оставил ей срочное донесение.

— Ева, ты останешься здесь на ночь, — объявила Моника после того, как Свенсон закончил свои телефонные переговоры. Возражений со стороны Евы не последовало. Пока Свенсон разговаривал по рации с Эвереттом, она укрыла Еву легким хлопчатобумажным покрывалом и поставила чайник. Затем она набросила на себя плащ.

— Когда я вернусь с Тери, мы устроим вечеринку в пижамах.

— Только не надо брать на прокат фильм ужасов, — пробормотала Ева. — Он уже развивается на наших глазах.

«Поэтому нам обеим надо сохранять чувство юмора, — подумала Моника. — Хотя, кажется, напрочь рассыпается мой июньский номер».

— Какого черта мне остается делать без Евы Хэмел и Нико Чезароне?

— Послушай, Эви Б, — бодро сказала Моника, подавая чай с корицей. — Свенсон и я все продумали. Я с агентом охраны забираю Тери, мы заскочим на твою виллу за твоими вещами и будем здесь раньше, чем ты успеешь глазом моргнуть.

Еве было не по душе оставаться одной, но вслух она лишь сказала:

— Не оставляй меня надолго, Моника… Пожалуйста.

Когда Моника ушла, Ева в раздумье уставилась на дымящийся чай.

«Перестань вести себя как младенец. У тебя много защитников».

Однако она не смогла сдержать дрожь, когда Том Свенсон проверил револьвер и по очереди поговорил по рации с Дином Эвереттом и начальником охраны территории курорта.

Ева подумала, что она выдала Тому Свенсону все неприятные детали ее разрыва с Нико. Он был рядом с дверью во время их баталии, поэтому скорей всего все слышал.

Вот так получается. Она практически ничего не знала об этом человеке, за исключением того, что в Нью-Джерси его ждут жена и трое маленьких детей. Он же знал о ней все, даже самые деликатные детали ее жизни. В то же время он даже вида не подал, что слышал их с Нико разговоры на повышенных тонах. Он выполнял свой долг по ее защите с профессиональной беспристрастностью.

— Эверетт не обнаружил доказательств того, что злоумышленник на охраняемой территории, — сообщил Том, показывая на рацию. — Не обнаружила его и охрана курорта. Местные власти внимательно следят за ситуацией, мисс Хэмел. Все находится под контролем.

Ева глотнула чай.

«Все, кроме моей жизни».