Дикарь - Данелла Хармон

— Откровенно говоря, я не знаю, — улыбаясь, сказал он. — Но с удовольствием попытаюсь узнать.

Она кивнула и закрыла глаза, дрожа от предвкушения наслаждения. Он целовал ее пальцы, прикасаясь языком к ее коже при каждом поцелуе. Она чувствовала его горячее дыхание. Сердце у нее бешено колотилось.

— Джульет? — услышала она его голос. — Я уже пытаюсь, — игриво произнес он.

Она открыла глаза и увидела озорную улыбку на его лице. Глаза у него поблескивали. В это мгновение все страхи Джульет исчезли, потому что ужасно трудно воспринимать всерьез какие-то свои переживания, когда человек, которому ты веришь, которому ты небезразлична и который, может быть, даже любит тебя, поддразнивает тебя, как Гарет.

— О Гарет, — рассмеялась она.

— О Гарет! — улыбаясь, передразнил он. Он поднес ее руку к своему лицу и провел пальцами по щеке. — Прикоснись ко мне, Джульет.

Она робко провела рукой по его лицу. Кожа под ее пальцами была немного огрубевшая и очень теплая. Ей почему-то стало трудно дышать. Ее пальцы скользнули по шее к плечу, она почувствовала твердые мускулы, широкую, мускулистую грудь, плоский живот под тканью сорочки. Она закрыла глаза, понимая, что должна взять инициативу в свои руки хотя бы для того, чтобы доказать себе, что не боится расстаться с прошлым, что способна полюбить другого мужчину. Рука ее скользнула еще ниже.

Он напрягся и затаил дыхание. Ее пальцы нерешительно остановились на поясе его брюк: ей было страшновато, но желание продолжить исследование победило. И Джульет робко прикоснулась к нему сквозь ткань брюк.

Он резко втянул в себя воздух и замер.

А Джульет наклонила голову и поглядела туда, где находилась ее рука.

— Ты… не возражаешь? — спросила она, подумав: «Разве такие глупые вопросы задают мужу?»

— Мне приятно.

— Очень?

— М-м… очень.

Дрожащей рукой она снова провела по твердой плоти, ощущая ее напряженность сквозь ткань брюк. Желание горячей волной прокатилось по ее телу, щеки запылали. Она уже забыла, каким мощным бывает мужское естество, и теперь это ее возбуждало и придавало смелости. Ей хотелось большего.

Ей хотелось, чтобы он был внутри ее тела. Не Чарльз, а Гарет. И не потому что, он похож на Чарльза, а потому, что он — это он. Гарет.

Ее муж.

Она взглянула на него. Он ответил ей удовлетворенной улыбкой, вселяя в нее уверенность в том, что она все делает правильно. Она снова провела пальцами по утолщению, нажимая все сильнее. У него участилось дыхание. Он закрыл глаза и, отступив на шаг, прижался спиной к стене.

— Переложи малышку на диван, — произнес он охрипшим от напряжения голосом. — Положи ее так, чтобы она нас не видела.

— Но она спит, Гарет.

— Все равно… Не хочу, чтобы она, проснувшись, увидела…

Ее позабавила его застенчивость, и она, на мгновение оставив его, чтобы выполнить его просьбу, вернулась и продолжила то, что делала.

— Так лучше, — пробормотал он, стоя у стены с полузакрытыми глазами, а она продолжала трогать, исследовать и ласкать его сквозь ткань брюк.

Еще даже не поцеловав ее, он уже заставил ее забыть о прошлом тем, что просто позволил ей соблазнять себя своей женственностью. Сердце Джульет, медленно пробуждаясь, приводило все ее существо в радостное возбуждение.

Она забыла о том, какое это великолепное ощущение — соблазнять мужчину. Она забыла, как захватывает дух и кровь приливает к щекам, когда чувствуешь, как он возбуждается. Она и сама была так возбуждена, что уже не могла остановиться, продолжая дрожащими руками ласкать его сквозь брюки.

Потом она опустилась на колени и поцеловала его.