Телохранитель - Сюзанна Брокман (2001)

Ее голос был хриплым от усталости. Затылком она ощущала его теплое дыхание, и этого было достаточно, чтобы в ней снова проснулось желание. Алессандра почувствовала, как ее сосок отвердевает и приподнимается под его пальцами.

Но дело было не только в ней. Их притяжение друг к другу оказалось взаимным. Она чувствовала на своей ноге приятную тяжесть его пробудившегося органа — он слегка пошевелился, будто хотел скрыться от нее, но это было уже невозможно. Гарри убрал руку с ее груди и попытался сесть на постели, избегая прикасаться к ней. Алессандра повернулась к нему в поисках исходившего от него тепла.

— То, что я собираюсь тебе сказать, несколько запоздало, — начал Гарри.

Он оставил дверь ванной приоткрытой, и щель пропускала оттуда достаточно света, чтобы в комнате было не слишком темно.

— Вероятно, мне следовало сказать тебе это до… до того, как мы…

— Занялись любовью, — подсказала Алессандра.

— Да, — согласился Гарри, ерзая на постели. — Видишь ли, нам надо поговорить об этом, потому что слова, которые я приготовил, вылетели у меня из головы после того… То есть у меня просто отшибло мозги. Есть большая разница в определении этого акта. Занятия любовью связаны с определенными обязательствами, с определенными обещаниями. Мне не хочется, чтобы ты сделала не правильный вывод после того, что произошло между нами. Я не вправе давать тебе какие-нибудь обещания, и мне следовало это сказать, когда мы были еще одеты. — Гарри глубоко вздохнул.

Алессандра молча ждала продолжения.

— Мне тяжело говорить об этом теперь, понимаешь? Клянусь, я сделал это ненамеренно. Ты мне нравишься, по-настоящему нравишься, даже слишком нравишься, чтобы обманывать тебя, проявляя неуважение подобного рода. Я просто… Я так долго желал тебя, и вдруг это оказалось возможным… Но я совсем не подумал о последствиях, о том, что ты связываешь со мной какие-то надежды.

Гарри пытался втолковать ей, что не любит ее, и Алессандра была готова рассмеяться вслух. Многие мужчины пытались обмануть, завлечь, соблазнить ее, чтобы провести в ее объятиях час или целую ночь. Она слишком часто слышала комплименты, уверения в вечной любви, и ей понадобилось немного времени, чтобы понять — они ровным счетом ничего не значат. Мужчин привлекала ее внешность. Их привлекала возможность появляться в обществе с такой красивой женщиной, но они ее не любили.

И все-таки за всю ее жизнь никто, даже Гриффин, замужем за которым она была семь лет, никогда не говорил ей, что она ему нравится. Так было до сегодняшнего дня. Но Гарри она действительно нравилась, и это не имело никакого отношения к ее внешности. Ему нравилось то, что скрыто у нее внутри. Никогда еще сердце ее не билось так сильно, не было переполнено такой благодарностью. Неужели она встретила этого удивительного человека, честного и до боли привлекательного, вполне земного, и вступила с ним в столь многообещающие отношения для того, чтобы тотчас же потерять его?

— Я с самого начала знала это. Тебе придется возвращаться в Нью-Йорк. Моей единственной надеждой было то, что мы окажемся в постели вместе, — сказала Алессандра, тщательно подбирая слова. Она потянула на себя одеяло, прикрыв им грудь, чувствуя на себе его взгляд, ощущая, что тень не падает на нее и не скрывает наготы. — Но если ты не хочешь…

— О! — перебил Гарри. — Речь совсем не об этом. Я буду с тобой каждую ночь, пока мы здесь, если ты мне позволишь. Но я не хочу, чтобы ты принялась выбирать семейные фарфоровые сервизы — ведь нашим отношениям не суждено окончиться браком.

— Гарри, поверь, я и не собираюсь за тебя замуж.