Чужая свадьба - Конни Брокуэй (2001)

Он взял ее за плечи и наклонился. Летти не шевельнулась, стараясь лишь скрыть свое отвращение, когда ее коснулись его губы. Он целовал ее десятки раз, но сейчас это было ужасно, это было не только насилие, но и предательство. Она предавала не только Эллиота, но и себя.

Ник отстранился. Его лицо безобразно исказилось, а голос стал грубым:

— Так вот в чем дело, а? Ты и этот чернявый тихоня. Я мог бы догадаться, что мягкой подушки и жирного пирога недостаточно, чтобы ты забыла всех и все. Чего же не хвата-то? Как далеко вы зашли с ним, Летги?

— Ты мелешь чушь, — отрезала она. Ник всегда был ревнивым. Однажды он даже избил слишком настойчивого поклонника. Она боялась думать, что он мог бы сделать с Эллиотом, если бы захотел.

Спаркл прищурился.

— Посмотри на себя. Обозлилась, как будто я замараю его имя, лишь говоря о нем!

— Ты говоришь глупости, — холодно повторила она. — Он рыцарь.

— И думает, что ты герцогская дочка! Это тоже хорошо. Потому как, если бы в нем было достаточно красной, а не голубой крови, чтобы заняться тобой, я бы убил его. Черт! Да не смотри на меня так из-за другого мужчины!

Непритворная обида блеснула в его зеленых глазах. На скулах загорелись красные пятна.

— Черт бы тебя побрал, Летти. Черт бы тебя побрал! Думаешь, ты слишком хороша для такого, как я?

— Нет, Ник, — ответила она, протягивая руку. — Нет, это не…

— Заткнись! — Он с такой силой оттолкнул ее, что Летти покачнулась. Ник хотел поддержать ее, как бы сожалея о своем поступке, но его лицо снова исказилось, и он опустил руки. — Я любил тебя, Летти. Ни один мужчина не любил так женщину, как я любил тебя.

— Ник…

— Обращался с тобой, как с королевой. Да. Как с настоящей леди. Никогда не тащил тебя в постель, никогда не требовал больше, чем ты хотела дать, потому что всегда думал, что мы поженимся и ты будешь моей и оценишь мое терпение. Потому что мне было не все равно, что ты думаешь, Летти. Я делал, что ты хотела. Его глаза покраснели.

— Я никогда не обижал тех, кто был дорог тебе. Даже когда пытался заставить тебя по моему смотреть на вещи, на те маленькие хитрости, которые я придумывал. А я мог бы! Мог бы принудить тебя, сломав кому-нибудь ногу или руку. Но я не сделал этого. Потому что не хотел обижать тебя, Летти.

Он любил ее. По крайней мере настолько, насколько Ник был способен любить. И он был искренне убежден, что поджог дома, в котором она жила, и угрозы директорам театров были с его стороны благотворительностью. И Летти, любовь которой так же была безнадежна, как и чувство Ника к ней, понимала его боль.

— Ник, — мягко сказала она. — Мне так…

— Не смей этого говорить! — с яростью закричал он. — Никто не смеет жалеть Ника Спаркла. Никто. Особенно какая-то глупая корова, напустившая на себя важный вид. Думаешь, ты будешь ему нужна, когда он узнает, что ты мошенница?

— Знаю, — спокойно сказала Летти. — Я все знаю. Но это ничего не меняет. Я все равно не стану помогать тебе, Ник.

— Послушай, — не обращая внимания на ее слова, перебил Спаркл. — У меня есть свой план, и ты участвуешь в нем. Просто постарайся, чтобы эти Бигглсуорты были довольны тобой еще несколько дней, а остальное предоставь мне.

— А если я не захочу?

— Ну и ладно. Думаю, мне придется уехать. Она подняла глаза, неожиданно у нее появилась надежда.

— О, Ник!

Он погладил ее по щеке.

— Конечно, я напишу записочку этому сэру Эллиоту и этим Бигглсуортам. Совсем коротенькую записочку о том, чем занималась леди Агата последние пять лет. Ты знаешь. Немножко о ясновидении, игре в наперстки…

— Я поняла, Ник. Можешь не продолжать. Он больно ущипнул ее за щеку.

— Вот и ладно. Значит, как я и сказал, ты будешь делать то, что делала, а я займусь остальным. Тебя это устраивает, Летти?

Она с презрением посмотрела на него. Он слегка хлопнул ее по подбородку.

— Я так и думал.