Адора - Бертрис Смолл

Мурад был третьим, младшим сыном султана Орхана. Его старших братьев звали Сулейман и Ибрагим. Мать Ибрагима, Анастасия, дочь византийского аристократа, приходилась дальней родственницей Феодоре. Она свысока смотрела на мать Мурада, дочку мелкого грузинского князька. Анастасия считалась первой женой султана, но мать Мурада, Нилифер, была его любимицей. К тому же Орхан выделял Мурада из своих сыновей.

Старший сын султана, Ибрагим, всегда при отце вел себя так, будто он малый ребенок, хотя при дворе знали, что он имеет большие виды на султанский венец. Жил Ибрагим в собственном дворце. Его очень любили и слуги, и рабы, и его женщины, к которым, кстати сказать, он не прикасался.

Тихую жизнь праведника Ибрагим сочетал порой с приступами дикого безумства, которое на него иногда находило. Мать Ибрагима, Анастасия, мечтала видеть сына наследником отца и, надо заметить, много делала для достижения этой цели.

Принц Сулейман также жил в собственном дворце, но не разделяя равнодушия Ибрагима к женщинам, имел уже двух сыновей и нескольких дочерей.

У Мурада детей не было, и пока он не собирался их заводить. Несмотря на то что он очень любил старшего брата, Мурад не отказался бы побороться с ним за власть в случае смерти отца. Он понимал, что в этой борьбе может больше потерять, чем выиграть, поэтому не строил далеко идущих планов. Что касается его встречи с Феодорой, это была чистейшая случайность. Мурад в тот день возвращался от одной доступной вдовушки и, проходя мимо монастыря Святой Екатерины, натолкнулся на девушку, пытающуюся перелезть через стену. Этот ребенок мгновенно очаровал его. И хотя Мурад сразу понял, кто она, — а мусульманские законы жестоко карают за связь с женой своего отца, — он все равно собирался прийти на свидание. Но был бы очень удивлен, если бы Феодора явилась тоже.

В день свидания Феодора отчаянно скучала. Монастырская школа летом не работала, и все ее подруги разъехались со своими семьями по загородным виллам. Феодоре не с кем было переброситься одной-двумя фразами, она была полностью предоставлена себе самой и своим мыслям.

Именно сейчас ей был нужен человек, с которым она могла бы поговорить, но ее окружали только слуги, а Феодора, воспитанная в духе своего времени, не считала их за людей.

Вечером этого дня, вернувшись из церкви, Феодора отослала слуг, надела легкое платье из тонкого шелка и пошла на встречу с Мурадом. Выйдя из дома, она неожиданно столкнулась с матерью-настоятельницей — доброй женщиной, но уж очень суровых правил.

— Можно я погуляю в монастырском саду? — выпалила Феодора, не дав настоятельнице удивиться столь поздней прогулке. — После такого душного дня хочется подышать вечерней прохладой.

— Конечно, дитя мое, иди, — с улыбкой ответила монахиня, и Феодора продолжила свой путь.

В саду на нее обрушился целый вихрь запахов: то благоухали розы, орхидеи и другие незнакомые цветы. От неожиданности у Феодоры закружилась голова, она на мгновение остановилась, но, справившись с собой, вновь пошла по дорожке, посыпанной гравием.

— Ты пришла! — Низкий и глубокий голос Мурада разорвал тишину.

Ее глаза широко открылись. Растерявшись, она задала вопрос, который звучал довольно глупо и от которого ей стало совсем неловко:

— Что ты здесь делаешь?

— Разве мы не договаривались встретиться здесь? — удивленно спросил он.

Ему показалось, что она смеется над ним, но Феодора и не думала смеяться. Она стояла перед Мурадом, опустив глаза и мучительно соображая, что же сказать.

— Я пришла попросить тебя не нарушать покой этого места и не приходить сюда больше, — проговорила она, запинаясь на каждом слове.

Однако Мурад лишь улыбнулся в ответ — он уже догадался, какие чувства обуревают Феодору.

— Ты покраснела, — сказал он. Его рука коснулась лица девушки. — Ты вся горишь.

— Здесь очень душно.

Мурад мягко улыбнулся и, взяв Феодору за руку, потянул за собой.