Ренегат - Патриция Поттер (1994)

Сюзанна сбежала, чтобы сохранить себя. Сейчас она стояла за оградой, и ее била непривычная дрожь. Как же теперь она сможет обратиться к майору с просьбой сопровождать ее в поездке через всю страну? Она никогда не вела себя так с мужчиной. На секунду она прислонилась к кирпичной стене, забыв об охранниках, с любопытством наблюдавших за ней. Сюзанна точно знала, что ее поведение там, в тюрьме, не было следствием женского одиночества. Господь свидетель, она не была обделена мужским вниманием. На нее обращали внимание с тех самых пор, как Марк ушел на войну. Привлекательный капитан контрабандистского судна, офицеры здесь, в Ричмонде. Почему же тогда темноволосый майор из Уэльса? Раненый. Немытый. С потемневшим лицом, наполовину заросшим щетиной, с глазами, которые больше выслеживают, чем чувствуют. Он выглядит, как бандит, а не как офицер. Женщина глубоко и тяжело вздохнула. Осмелится ли она попросить мистера Реддинга помочь им добраться до Техаса? Может быть, эта секунда взаимопритяжения была просто случайностью, спровоцированной его болезнью, ее усталостью? Мираж? Плод воображения?

Нужда поборола неуверенность. Сюзанна решила, что доставить Веса домой можно только при содействии Райса Реддинга. Просто-напросто ей придется контролировать свои чувства, что она с успехом делала на протяжении последних пяти лет. Она сможет. Она выдержит.

Сюзанна не учла только, что у нее до сих пор дрожали поджилки, что мурашки бегали по спине, и внутри все было объято жаром.

* * *

На следующий день Райс Реддинг поймал себя на том, что ждет ее прихода. Он старался подавить в себе нетерпеливое ожидание, оправдывая себя тем, что всему виной тюремная скука, что любое развлечение было бы кстати, тем более то, которое сопровождается угощением.

Тем не менее он весь напрягался всякий раз, когда дверь отворялась. Реддинг представлял себе, как обрадуется женщина, когда увидит брата на костылях. Неожиданно он почувствовал удовлетворение от сопричастности к ее радости, совершенно отринув те неблаговидные действия и слова, которые заставили Веса взяться за костыли.

Как бы то ни было, полковник Весли Карр тренировался ходить на костылях. Пять шагов вчера, десять утром, еще раз — в полдень.

Весу удалось преодолеть еще несколько метров, и он возвращался к койке, когда железная дверь, заскрипев, открылась, и Сюзанна вошла в палату в сопровождении конвоира.

Она всегда улыбалась прелестно, но раньше ее улыбка была омрачена печалью. Сегодняшняя улыбка была чистой, искренней. Улыбка облегчения. Улыбка радости.

Чертов глупец! Лучи ее улыбки озарили все его существо и добрались до самого сердца, о существовании которого он раньше не подозревал. Райс не был уверен, что доволен открытием, что сердце его действительно на месте, что оно таилось до поры до времени, выжидая момента, когда он будет обессилен, чтобы выбраться из засады и заявить о себе. Черт возьми! Сейчас он возьмет себя в руки и загонит сердце обратно. Пусть немедленно отправляется туда, откуда выскочило.

— Вес, — безмятежно произнесла Сюзанна, пребывая в совершеннейшем неведении того, что она разбередила душу человека, наблюдавшего за ней. Женщина поставила свой саквояжик рядом с кроватью Веса и захлопала в ладоши, как это делают дети, когда увидела, что брат, хоть и неловко, но передвигается на костылях.

— Ты все-таки делаешь это!

Вес поморщился.

— Всего несколько шагов, — наконец снизошел он и, нахмурившись, бросил злобный взгляд в сторону Райса.