Ренегат - Патриция Поттер (1994)

— У нас в доме вы можете доверять всем, — укоризненно сообщила Сюзанна. — Мы годы прожили бок о бок.

— Я не доверяю никому, — резко ответил Райс. С последними словами исчезли остатки любезности.

— Никому?

— Никому.

— Вы должны чувствовать себя очень одиноким.

Реддинг неопределенно покачал головой.

— Зато живым.

Сюзанна сделала еще одну попытку.

— Вы не доверяете даже мне и Весу?

— Вам и Весу я особенно не доверяю.

— Почему?

Райс оценивающе зацокал языком.

— Миссис Сюзанна, я никогда не доверяю хорошеньким женщинам и порядочным мужчинам. Из всего, что мне стало известно о вашем покойном супруге, я сделал вывод, что, будь он жив, я бы его возненавидел.

— А вы бы ему понравились.

Ее утверждение заставило Райса якобы в недоумении изогнуть бровь.

— В людях он ценил мастерство. Хорошую работу.

— Он был образцовый мужчина, — в устах Реддинга это отнюдь не звучало похвалой.

— Нет, — вздохнув, медленно подыскивала слова Сюзанна. — Он не был совершенством. Он был милым, терпимым. Но он бывал и безрассудным, у него был взрывной характер.

— И вы любили его? — Райс попытался при помощи иронии выставить на посмешище ее и Марка, но у него это получилось плохо. Печальный смысл и насмешливая форма вопроса противоречили друг другу. Он понадеялся, что Сюзанна не распознает гадкой иронии.

Женщина подняла глаза на Реддинга. В них отражалось глубокое страдание. Внутри у Райса все переворачивалось от жалости. Та часть его души, которая оказалась способной к состраданию, скорбела из-за того, что он обидел женщину. Холодная, аналитическая, бесстрастная часть вкушала удовольствие, что удалось внести разлад в чужую душу. Реддинг придушил в себе участие, вернее, он надеялся, что ему удалось справиться с размягшей половиной своей души. Он ждал ответа.

— Марк был моим лучшим другом, — просто ответила Сюзанна.

Ее незатейливый ответ больно ранил Реддинга. Для него эти простые слова звучали как речь на чужом языке. У него никогда не было друзей. Он никогда никому не доверял. Однажды, несколько месяцев назад, он протянул руку помощи Лорен Брэдли, и Господь знает, во что это ему обошлось — материально и физически. Черт побери! Даже эмоционально. Хотя ему не нравилось признаваться, что он обладает хоть какими-то чувствами.

— Мне не кажется, что вы ответили на мой вопрос.

Райс презирал себя за то, что стремился выдавить из женщины ответ, который может обескуражить его самого. Но он не мог удержаться.

Взгляд ее сделался почти трагическим, когда она искала в его лице намек на расположение, на чувство. Он сделал шаг назад. В их странных отношениях это было больше, чем движение. И Сюзанна болезненно отметила это.

— Почему вы вернулись сюда? — спросила она, стараясь держаться равнодушной, безучастной к любым проявлениям его чувств.

Реддинг пожал плечами.

— Право, не знаю. Просто так. Осматриваюсь. Для человека, который в равной степени не знаком с этими краями, оно ничуть не хуже и не лучше любого другого.

Райс ни словом не обмолвился о кусочке шпоры, который он только что нашел и тщательно спрятал.

— Вы могли поехать с Джаймом.

— Я не пастух, — отрубил Реддинг, — и не собираюсь им становиться.

— А что вы собираетесь делать?

— Спросите своего братца.

— Причем здесь Вес?

— Он у вас немного шантажист.

— Не думаю, чтобы вас что-нибудь могло остановить… Если вы хотите уехать…

Проклятие! Она слишком быстро все схватывает. К своему изумлению, он согласился с Сюзанной.

— Конечно, меня не удержишь. Но сперва мне нужно сделать несколько дел. Завтра я собираюсь отправиться в Остин.

— Это долгий путь.

Бровь его изогнулась, и Сюзанна поняла, что сказала глупость. Разве это могло остановить Реддинга?

— Пойдемте со мной, — неожиданно предложила женщина.

— Куда?