Навеки - Джоанна Линдсей (1995)

Она поскорее перевела разговор на другую тему, чтобы Дэвид обуздал свою ярость и забыл на время о Бэрри Хортоне. Когда спустя несколько минут он уже от души смеялся, — а ей было не трудно этого добиться, ибо она от природы была одарена хорошим чувством юмора, о котором знали только самые близкие ей люди, — она вновь вернулась к тому, что ее так занимало.

— Скажи, почему сэр Айзек вообще решил продавать меч, если он так боялся этого проклятия?

— Потому он его и продал, что боялся. Старику взбрело в голову, что жить ему осталось не долго, а у него только дочери, и после него они унаследуют все его имущество. И он решил продать меч прежде, чем он попадет им в руки.

Розалин недоверчиво покачала головой:

— Как странно, что в наше время еще находятся люди, которые верят в подобную чепуху.

— К счастью для тебя, — ухмыльнулся Дэвид. — Иначе сэр Айзек никогда не продал бы этот меч. А так — мы сидим сейчас здесь с тобой, являя собой живое доказательство беспочвенности всяческих суеверных страхов: во всяком случае, на меня не действуют злые чары после того, как я собственноручно передал меч женщине, да и ты пока что не обратилась в камень. Хотя нет, я уже замечаю — щеки у тебя стали серого оттенка и…

Он не договорил и, смеясь, еле успел увернуться от Розалин, которая запустила в него диванной подушкой.

Глава 5

Когда Розалин узнала, что она унаследовала Кейвено-коттедж, ей представился старомодный, но уютный, увитый плющом маленький домик в английском стиле с тремя-четырьмя комнатами. Каково же было ее удивление, когда она обнаружила огромный дом с четырнадцатью комнатами — настоящий особняк, снабженный ко всему прочему пристройкой для карет и экипажей, переделанной под четырехместный гараж. В собственность новой владелицы коттеджа перешли также отдельный домик для прислуги и целых четыре акра земли.

Розалин несказанно повезло, что Джон Хьюмс и его жена Элизабет согласились присматривать за коттеджем в ее отсутствие: они больше двадцати лет служили в доме еще при жизни ее бабушки и, хотя оба были уже далеко не молоды, превосходно управлялись со всем огромным хозяйством и ухаживали за садом.

Коттеджу было уже более двух веков. За последние десять лет его полностью отреставрировали, и поэтому Розалин решила, что ей пока нет нужды его продавать. Дело в том, что у нее не было достаточно средств на восстановительные работы, и чтобы спасти особняк от разрушения, ей пришлось бы его продать. Но, к счастью, этот печальный день пока еще не настал, и Розалин нравилось изредка приезжать сюда, чтобы вдоволь насладиться стариной, хотя ее несколько подавляли огромные размеры комнат коттеджа.

Она плохо помнила прабабушку Морин. Пожилая дама всего два раза навещала семью своего внука в Штатах, и Розалин была тогда еще совсем маленькой. Ее родители были не настолько богаты, чтобы позволить себе поездку в Англию. После смерти Морин все ее личные вещи — одежда и украшения — остались в особняке. Чердак был завален старинной мебелью, старыми журналами. Все это было настоящей находкой для человека, живо интересовавшегося историей и питавшего настоящую страсть ко всякого рода антиквариату.

Розалин поселилась в господской спальне, которая была гораздо больше кабинета и столовой у нее дома в Америке, вместе взятых. Даже кровать здесь была с пологом на четырех столбиках, а стеганому одеялу было без малого полвека. Не считая тех вещей, которые она привезла с собой, и пишущей машинки, которую купила в первый свой приезд в Англию и оставила в коттедже, все здесь было намного старше ее, и особенно Проклятье Бладдринкера.