Феникс в огне - М. Дж. Роуз (2011)

Теперь, три столетия спустя, Юлий бежал к храму. Он вдыхал обжигающий воздух, лицо его ощущало разгорающийся жар. Юлия не покидала мысль о том, что этот пожар имеет под собой политическую основу. Как и многие другие верховные жрецы, он считал, что приближаются последние дни Римской империи в том виде, в каком они ее знали. Об этом заботились император и епископ Миланский. Идеологическая борьба между всеобъемлющим языческим укладом и тысячами римлян, которые поверили в учение еврейского пророка Иисуса или же только притворились, что поверили, чтобы снискать милость нового императора, быстро превращалась в отвратительную схватку двух образов жизни, множества богов и одного бога.

Язычество представляло собой мозаику, подобную узору, выложенному на полу храма. Оно состояло из десятков сект, верований и культов, сплавленных воедино на протяжении веков. Следствием этого была свобода вероисповедания, которая господствовала в Риме много столетий. Почему все старые религии нужно уничтожить, чтобы освободить место для одной новой?

Пользуясь серыми клубами дыма как путеводной звездой, Юлий определил, что пожар бушует рядом с обителью весталок, расположенной у самого круглого храма богини Весты, на восточном краю форума. Дворец, состоящий из восьмидесяти четырех комнат, построенных вокруг внутреннего дворика, прежде уже не раз сгорал дотла. По иронии судьбы Веста представляла величайшую опасность как раз для тех, кто ее оберегал.

Яркое оранжевое зарево все выше поднималось к почерневшему небу. Один за другим спешили на помощь жрецы и простые горожане. Они вдыхали обжигающий воздух, задыхались от дыма, но были полны решимости спасти обитель и не дать огню перекинуться на храм. Опасность нависла не только над самим зданием, но и над теми легендарными сокровищами, которые были якобы погребены в подземном тайнике, расположенном под священным очагом.

Когда Юлий добежал до храма, с огнем уже боролись десятка два мужчин-добровольцев из всех слоев общества. Они проходили специальное обучение, в случае беды должны были спешить к месту пожара и вступать в борьбу с пламенем. Одно маленькое возгорание в городе, застроенном преимущественно деревянными зданиями, могло за считаные минуты превратиться в бушующий ад.

К своему ужасу, Юлий вдруг осознал, что среди мужчин была и женщина, которая не осталась вместе со своими сестрами. Ей нельзя было находиться здесь, однако мужчины были слишком заняты, чтобы прогнать ее или хотя бы предостеречь. Юлий понимал, что если бы они и попытались это сделать, то у них бы все равно ничего не вышло. Через две минуты бесстрашная женщина непременно вернулась бы в первые ряды борцов с огнем.

Сабина всегда отличалась независимостью, что постоянно выводило из себя тех жриц, которые обучали ее. Весталки восхищались ее способностью ясновидения, но жаловались, что подобное упрямство и своеволие не подобают жрице.

Точно так же можно было сказать и о том презрении, которое Сабина испытывала по отношению к Юлию. На людях она выказывала верховному жрецу необходимый минимум уважения, чтобы не навлекать на себя беду, однако давала волю своим чувствам, когда рядом никого не было. Бывали дни, когда Юлию хотелось смеяться при виде того, с какой неприязнью она на него смотрит, в другие моменты он жаждал покарать ее за такую дерзость. Это тревожило его, потому что у Сабины не было никаких причин для подобного поведения. Она проявляла к нему неприкрытую враждебность, и Юлий никак не мог понять, почему же его так тянуло к этой девушке, почему он восхищался ею и переживал за нее.