Язык небес - Стив Берри (2013)

Рэмси разбил тонкую корку льда и, включив свой фонарь, понял, что находится в пещере, сформированной из скал и льда. Длиной она достигала размеров футбольного поля, но в ширину была достаточно узка и больше походила на огромный туннель. Откуда-то сверху лился серо-пурпурный свет, определить его источник ему не удалось. Справа от себя Лэнгфорд услышал покашливание тюленя и увидел, как животное плюхнулось обратно в воду. Он поднял маску на лоб, вытащил изо рта дыхательную трубку и резко вздохнул. А затем увидел ее. Ярко-оранжевую конусообразную башню небольшого размера и очень знакомой формы.

«НР-1А».

Святая Богоматерь…

Рэмси начал перебирать ластами в воде по направлению к ней.

Он служил на борту «НР-1» — одна из причин, почему его выбрали для этой миссии, — поэтому ему был знаком революционный стиль судна. Длинная и тонкая, корпус в форме сигары. На верхней части оболочки располагалась плоская надстройка из фибергласа, что позволяло членам экипажа передвигаться по всей длине лодки. В корпусе было несколько отверстий, поэтому субмарина имела возможность погружаться на достаточно большую глубину, при этом команда подвергалась минимальному риску. Рэмси подплыл ближе и коснулся черного металла. Ни звука. Никакого движения. Ничего. Только легкие шлепки волн о борт.

Он был рядом с носом корабля, поэтому сместился чуть влево. С борта свисала веревочная лестница, будто экипаж только что был здесь и воспользовался спасательным плотом… О том, что было дальше, Рэмси старался не думать — плота рядом точно не было.

Он крепко ухватился и потянул за лестницу, та легко поддалась.

Тогда Лэнгфорд, засунув фонарь за пояс и скинув перчатки, начал подниматься. Добравшись до верха, он в полном изнеможении свалился на палубу. После минутного отдыха он стащил с себя тяжелый ремень и баллон с кислородом, вытер лицо, снова схватил фонарик и полез к входному люку.

Тот был открыт.

Рэмси вздрогнул. От холода? Или от мысли о том, что ожидало его внизу? Но выбора не было, и он начал спускаться вниз.

В конце лестницы он увидел, что панели пола выломаны. Посветив фонарем в пролом, Лэнгфорд обнаружил обугленные батареи. Этот факт объяснял причину аварии. Но, не удовлетворившись этим, Рэмси пошел дальше, не задумываясь о том, что здесь могло быть полно радиации. И тут лейтенант вспомнил о реакторе, но, поскольку вокруг царил полный мрак, он понял, что реактор выключили давным-давно, и облегченно вздохнул.

Рэмси двинулся через отсек в рубку управления. Кресла были пусты, а все приборы отключены. Он проверил несколько тумблеров — никакой мощности. Тогда он отправился в инженерную комнату. Ничего. В реакторном отсеке тоже не было никакой активности. Ему ничего не оставалось, как заглянуть в капитанский угол — не каюту, «НР-1А» была слишком мала для подобной роскоши. Капитан мог рассчитывать только на койку, прикрепленную к переборке. Рэмси обнаружил капитанский журнал практически сразу. Не вчитываясь в него, сразу открыл последнюю запись.

Рэмси точно помнил эту последнюю запись: «Лед у него на пальцах, лед у него в голове, лед в его стеклянном взоре». О, как же прав был Форрест Малоун!

Тогда Рэмси великолепно справился с порученным заданием. Любой, кто мог представлять для него опасность, был мертв. Адмирал Дайлз сохранит свою должность, как и он — свою. Точно так же будет сохранена и репутация военно-морского флота США. Призраки с «НР-1А» останутся там, где им самое место.

В Антарктиде.

Экран его мобильного засветился, но телефон не издал ни звука. Адмирал перевел его на беззвучный режим несколько часов назад. Он посмотрел на номер. Наконец-то.

— Да, Чарли, что у тебя?

— Мне нужно встретиться с вами.

— Это невозможно.

— Сделайте так, чтобы это стало возможным. В течение двух часов.

— Почему?

— Возникла проблема.