— Знаете, я никогда не говорил об этом прежде. — На первый взгляд казалось, что он не сможет преодолеть свой страх и, главное, обиду на весь американский морской флот. — Я хотел быть капитаном. Я заслужил это, но военные были со мной не согласны.

— Это было очень давно, — попытался успокоить его Дэвис. — Мы не так много можем сделать, чтобы исправить прошлое.

В голову Стефани пришла неожиданная мысль: действительно ли Дэвис хотел успокоить старого моряка или думал больше о своих проблемах?

— Это, должно быть, важно, — сказал Захария и покачал головой.

— Достаточно для того, чтобы мы бросили все дела и приехали сюда.

— Одного парня звали Ник Сайерс, другого — Герберт Роуленд. Оба нахальные и заносчивые, как и большинство лейтенантов.

Нелл молча согласилась с ним.

— А третий? — спросил Дэвис.

— Самый нахальный и беспардонный из этой троицы. Я его ненавидел. Беда в том, что он пошел на повышение и получил капитанские лычки. А затем и золотые звезды. Рэмси его звали. Лэнгфорд Рэмси.

Глава 21

Облака приглашают меня, а туман призывает. Звездный курс торопит меня, а ветры заставляют летать и поднимают меня вверх, в небеса. Я приближаюсь к стенам, построенным из хрусталя, а окружают меня языки льда. Я подхожу к храму, возведенному из камня; его стены похожи на мозаичный пол, собранный из мрамора. Его потолок похож на звездную дорогу. Тепло исходит от стен, страх накрывает меня, и берет дрожь. Ни кровинки у меня в лице, и я вижу высокий трон, его вид ясен, как сияющее солнце. Пресвятой повелитель восседает на нем, и его одежда сияет ярче солнца и белее любого снега. Повелитель говорит мне: «Эйнхард, ты, голос истины, так приблизься и услышь мою речь». Он говорит со мной на моем языке, и это поражает меня. «Как Он создал человека и наделил его властью понимать слово мудрости, так Он создал и меня. Добро пожаловать в нашу страну. Мне сказали, что ты человек знаний и учения. Если это действительно так, тогда ты узнаешь секреты ветров, как они разделяются в разные стороны, чтобы дуть над землей, ты узнаешь секреты облаков и росы. Мы можем дать тебе знания о луне и солнце, куда они уходят и откуда приходят, об их славном возвращении и что одно превосходит другое. Ты узнаешь об их величественной орбите и что они никогда не смогут сойти со своей орбиты. И они ничего не добавляют к своему пути и ничего не могут в нем изменить. И они хранят друг другу верность в соответствии с клятвой, связывающей их воедино».

Малоун слушал, как Кристл переводила латынь, а затем спросил:

— Когда это было написано?

— Между 814 годом, когда умер Карл Великий, и 840-м — в этот год умер Эйнхард.

— Это невозможно. Здесь идет речь об орбитах солнца и луны и как они связаны друг с другом. В те времена это было бы расценено как ересь.

— Совершенно с вами согласна, но это подходит только для человека, живущего в Западной Европе. Однако для любого другого, не познавшего ограничений христианской церкви, ситуация была явно иной.

Малоун все еще был настроен более чем скептически.

— Позвольте мне немного напомнить вам историю, — предложила Кристл. — Два старших сына Карла Великого умерли раньше его. Третий сын, Людовик Благочестивый, унаследовал империю Каролингов. Сыновья Людовика воевали и с отцом, и между собой. Эйнхард преданно служил Людовику, как раньше Карлу, но настолько устал от войн и политики, что удалился от двора и провел остаток своих дней в аббатстве, дарованном ему Карлом Великим. Именно в этот период времени он и написал свою знаменитую «Биографию» и, — она взяла в руки древний фолиант, — эту книгу.

— Подробно описывающую великое путешествие?

Кристл кивнула.

— А кто скажет, что это правда? Выглядит как чистой воды фантазия.

Она покачала головой: