Хотелось закричать, вцепиться когтями ему в физиономию. Вместо этого оттолкнула, демонстративно вытерла губы. Он рассмеялся. Поймал мою руку, стиснул пальцы — сильно, до боли.

— До завтра, Инна.

Развернулся и ушел. Исчез — как будто и не было.

Может, и правда не было?

На запястье наливались красным два пятна — следы от пальцев…

Очнулась я, когда оказалась рядом с Лаврой. И не могла понять, как там очутилась. Уличные часы показывали начало третьего.

Не может быть! Спектакль закончился около двенадцати.

Вытащила телефон — действительно. Набрала номер, сказала Водолею, что задержалась и зайду к Баблузе. Надо было прийти в себя. Не хватало только, чтобы он увидел меня — такой.

— Нусь, что случилось? — испугалась она, открыв дверь.

— Можно, я просто полежу у тебя немного? Нет, ничего не случилось. Не хочу в таком виде идти домой.

Я легла на диван, укрылась пледом, она приготовила мне кофе — черный, крепкий. Села рядом. Не спрашивала, но я понимала, что ждет. Ничего не случилось, но не хочу идти домой — это противоречило друг другу.

— Ба… Это… мужчина. Он мне не нравится. Ничего не было. И не будет. Осталось только донести это до него.

Баблуза молча погладила меня по плечу, вышла и вернулась с рюмкой коньяка. Я выпила и провалилась в сон. А когда проснулась, за окном уже стемнело.

Завтра, думала я по пути домой. Завтра…

Люська была права, он не потащит меня в кусты насиловать, не это ему нужно. Нужно, чтобы сломалась, подчинилась. Сегодня я не поддалась, но все равно была овцой, и он это почувствовал.

Завтра кто-то из нас должен победить…

Глава 57

Андрей

— Ты еще здесь? — заглянул в спейс Бортнев. — Завал?

— Да, разгребаю, что за неделю накопилось. Скоро пойду.

— Ну давай, счастливо.

Андрей посмотрел на часы. Половина седьмого. Нет, не скоро…

Весь день, занимаясь делами, он параллельно ломал голову над тем, как поступить. И чувство, что нельзя оставаться в стороне, ограничившись одним только «понимаю и поддерживаю», становилось все сильнее.

Да, он согласился, что война — ее. И не столько с этим поехавшим кукухой мудаком, сколько с самой собой. Но это все, так сказать, на тонком уровне. А грубо и физически — здоровый мужик, от которого можно ждать чего угодно, вплоть до прямого насилия.

Инна открытым текстом сказала: не хочет, чтобы он вмешивался. Ну да, с одной стороны его вмешательство ей не поможет. А с другой — он же себе не простит, если с ней что-то случится. Возможно, эгоистичный мотив, но если покопаться хорошенько, даже самые бескорыстные на первый взгляд поступки люди совершают только потому, что хотят этого.

Ну, был, конечно, еще один вариант. Рисковый — если Инка все-таки просечет. Но… как говорили в школе, РБД. Риск — благородное дело.

Телефон зажужжал и пополз по столу. Луиза? С чего вдруг? Или… с того?

— Андрюша, — голос звучал напряженно, — если Инка узнает, она меня убьет. А я потом буду приходить к тебе по ночам привидением. Послушай… ты не мог бы ее сегодня встретить после спектакля, но так, чтобы она об этом не узнала? Ну там… постоять в сторонке, где не видно. Ты же знаешь наш служебный выход. Просто такое дело…

— Я в курсе, Луиза, — перебил он. — Сижу на работе, жду. Если она меня увидит, сама убьет, и привидений не понадобится. Я обещал не вмешиваться.

— Ты знаешь? — уточнила она осторожно.

— Что-то знаю, о чем-то догадываюсь. Неважно.

— А ведь я тебе недооценивала, Андрюша, — после долгой паузы сказала Луиза. — Иногда бывает приятно понять, что в ком-то ошибался. Инка справится, не сомневаюсь. Она такая. Но лучше подстраховать.

Теперь, когда получил одобрение Луизы, последние сомнения исчезли. Да, он пойдет против воли Инны, и она страшно разозлится, если об этом узнает, но… из двух зол приходится выбирать меньшее. Спасибо, кэп Очевидность.