- Возможно, им просто завидовали. - В ее взгляде было то, что неодолимо влекло к ней. Габби чувствовал, как колотиться его сердце от сознания того, что она слишком близко от него. Он с лёгкостью мог бы коснуться ее, почувствовать ее тепло. Ее неуловимый аромат… Осознав, что увлёкся, Габби глубоко вздохнул и с трудом отпустил ее волосы, не желая всё же напугать ее тем, что пока сам не в силах был понять. - Слава Богу, мы живем в более цивилизованном мире, - добавил он и отстранился от нее.

- В мире, полном суеверий и предрассудков, - с печалью возразила Эмили, опускаясь на свое место. - У меня рыжие волосы и зелёные глаза. В средние века это считалось неопровержимым доказательством того, что их обладатель имеет связь с колдовством. И даже родные браться называют меня колдуньей. Какое счастье, что я не левша, иначе меня еще в детстве сожгли бы на костре!

Габби вдруг уловил нотки настоящей боли в ее голосе. Неужели ее задевал то, что думали об этом ее браться? Слова ее родителей и братьев действительно причиняли ей боль, вдруг понял Габби ошарашено, заглянув ей в глаза. Он полагал, что родные просто шутят, как шутил он со своими сестрами. Но в словах Эмили и выражении ее лица не было ничего смешного. Его поразило то, что она с такой охотой поделилась с ним такими подробностями. Но это невероятно обрадовало его. Словно бы она позволяла ему видеть то, что другим не было дозволено видеть.

И снова он ощутил желание обнять ее, успокоить, но Габби вновь побоялся напугать ее. Он не хотел, чтобы она убежала от него. Он хотел бы вечно вот так вот сидеть с ней под этим клёном. И чтобы немного развеять ее грусть, он решил сменить тему разговора:

- А о каких суевериях написано в вашей книге?

Она оживилась, получив желание сменить больную тему. Девушка взяла одной рукой книгу, другой развернула твёрдый переплёт.

- Книга начинается с легенды о том, что до грехопадения вокруг головы человека был нимб, и что у них не было волос. Голова прачеловека была покрыта пушком, напоминающим волосики на голове новорожденного ребёнка. Когда же человек впал во грех, лучики божественного нимба вокруг головы отяжелели и превратились в обычные волосы.

- Думаю, нимб было бы гораздо неудобнее носить на голове.

- Нельзя сказать наверняка, ведь мы никогда не носили нимба.

Габби снова удивился остроте ее ума и здравому смыслу. Откуда она вообще взялась в его жизни? Она была единственным человеком на свете, появление которой он не смог предсказать. Это было невозможно. Но это было самой настоящей правдой.

- Знаете, - снова заговорила она, прервав его мысли. - Оказывается, в Англии существует немало суеверий и примет, в которые люди охотно верят. Причем в каждом графстве живут свои определенные предубеждения. - Она пролистала книгу и стала читать с весельем о том, что для некоторых было святостью, а ее открыто забавляло. - В Девоншире, например, считается, что если на лбу волосы растут низко, а на висках высоко, то это значит, что человек будет жить долго. А в Дареме верят в то, что если волосы пылают и не хотят гореть в огне - это знак приближающейся смерти. Интересно, чтобы они сказали, если бы узнали, что волосы оказались просто влажными.

Она вдруг улыбнулась ему с такой теплотой и озорством, что Габби не смог устоять и улыбнулся ей в ответ. Детская непосредственность сочеталась в ней живым умом, невероятным любопытством и остроумием, которого невозможно было у нее отнять. И это являло очень опасное сочетание. Особенно для него.

- Иногда люди готовы верить в самые нелепые вещи, - заметил он.