Взяв чистое полотенце и намочив его в теплой воде, Габриел стал осторожно вытирать выступающую кровь на ране, одновременно оценивая ее масштабы. Гвоздь могла быть ржавой, если затеяли ремонт, и какая-нибудь зараза могла попасть в рану. Рука могла воспалиться, вызвав раздражение. При плохом уходе она вообще могла бы загноиться… Он даже не заметил, как побледнел еще больше, пока Эмили мягко не коснулась его плеча здоровой рукой.

— Габриел, вы в порядке?

У него снова подскочило сердце. Он поднял голову и заглянул ей в глаза, поражаясь той силе, которая управляла этим непонятным органом, едва она снова назвала его по имени.

— Да, — совсем тихо пробормотал он, утопая в изумрудном сиянии ее глаз.

Видя, как он снова побледнел, Эмили решила, что ему неприятно этим заниматься. Он и так очень многое сделал для нее, и она была ему безгранично благодарна.

— Я могу сама это сделать, если вам это кажется…

Габби нахмурился и выпрямил спину, поразившись тому, как неверно она истолковала его замешательство.

— Эмили, — очень мягко заговорил он, стараясь дышать ровнее, потому что она находилась невероятно близко от него. — Неужели ты думаешь, что я не смогу до конца позаботиться о тебе? И оставлю тебя одну именно в этот момент?

У нее чуть расширились глаза.

— О, я…

— Ты ведь обещала верить мне, разве нет?

Взгляд ее стал серьезным. И таким пристальным, что у Габби задрожали руки.

— Да, обещала, — тихо проговорила она, опустив голову.

— Надеюсь, ты не станешь нарушать свое обещание, потому что я не потерял желание заботиться о тех, кто рядом со мной. Заботиться о тебе.

Она резко вскинула голову, ощущая гулкие удары своего сердца. Его лицо было так близко, что в какой-то невероятный момент она почувствовала тепло его дыхания.

— Почему? — едва слышно молвила она.

Габриел вдруг поднял руку и погладил ее по щеке. Это был такой удивительно нежный жест, и такой необходимый, что Эмили с трудом удержалась от того, чтобы не закрыть глаза от удовольствия.

— Как я могу не беспокоиться о тебе? — Боже, она действительно так много стала для него значит! Он не осознавал этого до тех про, пока ледяной страх не сковал его внутренности. Сделав глубокий вдох, Габриел отстранился от нее и стал заниматься ее раной, обмывая ее теплой водой. — Я хоть и не врач, но моя сестра настоящий профессионал во всем, что касается врачевания. Она знает бессчётное количество рецептов того, как нужно лечить раны. И кое-чему научила меня, на случай если вдруг в Европе я попаду в беду. Поэтому ты не должна волноваться, я смогу достойно позаботиться о твоей ране.

Всё еще под впечатлением его недавно произнесенных слов, Эмили долгим взглядом смотрела на него, но услышав о Европе, встрепенулась и моргнула, прогоняя оцепенение. Она и раньше пыталась понять, почему его поездка в Европу так важна для нее, но теперь, когда он сам дал повод говорить об этом, любопытство и желание узнать хоть что-то о нем пересилило все остальное.

— И вы попадали в беду в Европе? — осторожно спросила она, чтобы не казаться чересчур заинтересованной.

Он усмехнулся, продолжая заниматься ее рукой.

— Как мужчина может не попадать в беду?

Было поразительно слышать такое от мужчины, ведь они не терпели сомнений относительно своей идеальности. А Габриел так легко говорил об изъянах мужской натуры.

— Вероятно, стрелялись на дуэли? — несмело предположила она. — Как это глупо.

Габби посмотрел на нее. И покачал головой.

— Никогда не пытался убить мужчину только для того, чтобы завоевать женщину.

Да, в том, чтобы покорять женщин, он был просто мастер.

— Тогда выпивка? Вас завлекли туда лучшие вина Франции, Италии и Испании?

Его красиво очерченные губы растянулись в довольную улыбку. Неужели она угадала?