Амрен стянул рубаху через голову. С ее губ невольно сорвался вздох. Как гармонично он сложен! Широкие плечи, литые мускулы… а эти сильные руки с проступающими венами и ажурной вязью татуировок… Вот бы сейчас прижаться к нему всем телом, зарыться пальцами в волосы на груди, обвести языком маленькие темные соски…

О, Ньорун, что за мысли! Нельзя будить спящего зверя. Хватит уже бесконечно испытывать его терпение! В то утро он и так еле сдержался… так поспешно убежал в ванную комнату… Бьянка вспыхнула от непристойных воспоминаний, а внизу живота проскочила горячая искра. Господи, как же она бесстыдно перед ним извивалась! Такой разврат, но… такое блаженство.

«Может быть, у нас уже все получится? — мелькнула в голове незваная мысль. — Я так хочу его… Или все-таки еще рано? Вдруг я снова вспомню тот кошмар и опять все испорчу? Нет, надо еще немного подождать».

Она протянула Амрену тунику. Он взял ее, развернул, приложил к себе.

— Спасибо, — в его голосе послышалось удивление.

Он надел рубаху, та пришлась ему впору. Ярко вышитый ворот великолепно подчеркивал смуглую шею, а темно-зеленый хлопок мягко облегал широкую грудь. Амрен подошел к зеркалу.

— Спасибо, очень красиво, — он притянул Бьянку к себе и поцеловал. — Это так неожиданно.

— Почему неожиданно? Ты же надарил мне столько всякой всячины.

— Но ты ведь женщина.

— И что? Разве женщина не может сделать мужчине подарок?

— Может, но обычно для этого нужен какой-то повод.

— Я люблю тебя, разве это не повод?

— Повод, — согласился он и чмокнул ее в висок. — Но у нас считается, что это мужчины выражают свою любовь подарками.

На секунду повисло молчание.

— Ты любил Лейлу? — внезапно вырвалось у Бьянки.

Амрен обескуражено посмотрел на нее в зеркало.

— Зачем ты спрашиваешь об этом?

Она смутилась.

— Не знаю… мне интересно. Ты ведь дарил ей столько подарков…

Амрен повернулся к ней. Его ладони легли на ее плечи, а прямой взгляд пронзил до самого нутра.

— Все это не имеет значения, — сказал он. — Так, как с тобой, у меня никогда не было.

— Как «так»? — с трепетом уточнила она.

— Так. По-настоящему.

Горло перехватило невесть откуда взявшимися слезами. Бьянка прижалась к Амрену и уткнулась носом в его плечо. Он ласково погладил ее по спине.

— Спасибо за подарок, Бьянка. Я люблю тебя.

— И я тебя.

— У меня для тебя тоже кое-что есть, — Амрен мягко отстранился от нее. — Не совсем подарок…

— Да? А что?

Он достал из кармана узорчатую стеклянную баночку с блестящей латунной крышкой.

— Что это? — Бьянка с любопытством уставилась на нее.

— Мазь для заживления шрамов. Мне ее сделал один очень хороший аптекарь. В ней редкие ингредиенты: мумие, мирра, алоэ. Он обещал, что шрам станет намного тоньше.

Бьянка слегка опешила.

— Спасибо, но… что, если не поможет? Что, если я останусь такой навсегда?

Амрен ласково взял ее за подбородок, его губы нежно коснулись ее рта.

— Я все равно буду любить тебя. Сияние твоих глаз затмевает для меня весь мир. Я и так не замечаю твоего шрама, просто вижу, как ты страдаешь, и это разрывает мне сердце.

На ее глазах выступили слезы. Амрен заметил это.

— Я обидел тебя? Прости.

— Нет, ты не обидел меня. Просто… я не заслуживаю такой любви.

— Что за глупости? — он провел большим пальцем по ее щеке, вытирая скатившуюся слезинку. — Поцелуй меня и пойдем ужинать!

***