Снег на песке - Мурзель (2020)

Амрену тогда было девять, Хамуду — семь. Отец взял их с собой в поход против мятежников в один из отдаленных городов. Восстание было подавлено, лидеры бунтовщиков схвачены и доставлены в военный лагерь. Казнь состоялась на рассвете. Солдаты и командиры выстроились вокруг площадки в центре лагеря. Повелитель и его сыновья тоже вышли из шатров.

Четверо приговоренных в одних рубахах стояли на коленях, руки были связаны за спиной, а над каждым возвышался палач с огромной кривой саблей наголо. Амрен помнил, как от волнения сводило все тело. Он никогда раньше не видел, как отрубают головы, и с нетерпением ждал предстоящего зрелища, одновременно страшась его.

Чтобы юным наследникам было лучше видно, солдаты расступились, пропуская их в первые ряды. Всклокоченные бороды обреченных, лихорадочно блестящие глаза, пот, темными пятнами пропитывающий рубахи — от них веяло страхом и смертью. Амрену стало не по себе, отчаянно захотелось убежать, но этого было делать нельзя. Он знал, что отец внимательно смотрит на них, наблюдая за их реакцией. И если он сейчас проявит слабость, то разочарует повелителя, и вряд ли сможет когда-нибудь снова подняться в его глазах.

Падишах взмахнул рукой. Кривые лезвия взлетели вверх и резко ухнули вниз. Раздался жуткий хруст разрубаемых позвонков, головы свалились с плеч и покатились по земле, а из перерезанных артерий фонтанчиками брызнула кровь. Тела в конвульсиях упали на песок. Одна из голов оказалась совсем рядом, и Амрен к своему ужасу увидел, что у нее шевелятся глаза.

Его бросило в жар, к горлу подкатила тошнота. Он судорожно вздохнул, до боли стискивая кулаки. Нельзя. Нужно смотреть. Он должен держать себя как мужчина.

Рядом послышались булькающие звуки. Повернувшись к Хамуду, Амрен увидел, как того рвет прямо на землю. К запаху крови добавилась кислая вонь блевотины.

— Слабак, — насмешливо бросил Селим.

С тех пор Хамуда считали трусом, и свою недолгую жизнь он посвятил тому, чтобы восстановить утраченное уважение отца. Но что бы он ни делал, все было тщетно. Видимо, в конце концов это и заставило его взбунтоваться против повелителя, за что тот вполне закономерно отправил его на плаху. Впрочем, Амрен точно не знал, существовал ли заговор на самом деле, или брат стал жертвой интриг и клеветы.

Между тем впереди показались каменные ступени — выход в подвал. Теперь нужно быть начеку. По словам Вакиля, постоянной стражи в подземелье нет, но его регулярно обходит патруль.

— Дальше осторожнее, — Амрен взял Бьянку за руку.

Она быстро пожала его ладонь и кивнула, пониже надвигая капюшон.

Поднявшись по лестнице, они остановились на небольшой площадке перед, казалось бы, глухой стеной. Где-то здесь должен быть потайной рычаг. Наморщив лоб, Амрен попытался вспомнить, как мать закрывала за собой дверь. Кажется, где-то слева. Пальцы нащупали небольшой выступ. Амрен нажал на рычажок, и часть стены с легким стуком поддалась, провернувшись на скрытых петлях.

Амрен и Бьянка оказались в узком коридоре с нависающим полукруглым сводом. Дрожащий свет настенных факелов едва разгонял густую темноту. Амрен оглянулся по сторонам, воскрешая в памяти расположение помещений.

— Сюда, — он указал направо, и они пошли вдоль рядов деревянных и решетчатых дверей.

Здесь хранились съестные припасы, и в воздухе витали ароматы вяленого мяса и сушеных трав. Знакомый запах будто погрузил Амрена в прошлое. Он вернулся в то время, когда был вынужден бежать из дворца, снова превращаясь в испуганного подростка. Он никогда не был трусом, но тогда его до дрожи страшила лежащая впереди неизвестность.

За углом послышались шаги. Стражники! Схватив Бьянку за руку, Амрен втолкнул ее в первую попавшуюся дверь. Они оказались в помещении, где вдоль стен возвышались ряды огромных бочек. Стук сапог приблизился, скрипнула дверь. Амрен и Бьянка втиснулись в узкий промежуток между кирпичной кладкой и круглым дубовым боком, тесно приникнув друг к другу.