Некоторое время назад…

Когда охранники работорговца увели Бьянку, наступила очередь Мии. Пабло снял с нее вуаль и чадру и вытолкнул на середину зала.

Хасан подошел к ней вплотную, пристально вглядываясь в ее лицо.

— Хороша, — причмокнул он. — Невинна и чиста. Показывай.

Покрывала одно за другим слетели на пол. Мия дрожала от ужаса и стыда, пока работорговец осматривал и ощупывал ее. Его смуглое лицо светилось предвкушением огромной выручки, которую он надеялся получить за столь прелестную невольницу.

После долгого спора они с Умберто, наконец, сошлись на восьми сотнях золотых. Капитан и помощник ушли, радостно потирая руки, а Мие позволили одеться, а затем ее отвели в комнату на втором этаже.

Застыв у двери, Мия принялась настороженно осматриваться по сторонам. В помещении почти не было мебели, а на разложенных вдоль стен тюфяках сидели три девушки. Когда стражник задвинул засов, одна из них — яркая брюнетка — спросила по-алькантарски:

— Как тебя зовут?

— Мия.

— А меня — Сальма.

— А я — Мари, — представилась вторая пленница с длинными русыми волосами.

Третья девушка молчала, угрюмо забившись в угол.

— Откуда ты? — поинтересовалась Сальма.

— Из Хейдерона, — ответила Мия, ограничившись этой информацией. Сообщать о своем высоком происхождении не было никакого смысла. — А ты?

— Я — отсюда. Из деревушки неподалеку.

— А я из Мергании, — вклинилась Мари. — Ты говоришь по-мергански?

— Немного, — кивнула Мия.

— Здорово, — обрадовалась та, — а то я почти ничего не понимаю по-алькантарски. Как ты попала сюда?

Мия вздохнула.

— Меня похитили пираты, когда мы с сестрой купались в море.

— Меня тоже привезли сюда пираты, только мы плыли на корабле, а они напали на нас.

— Эй, о чем вы шепчетесь? — поинтересовалась Сальма, явно не поняв ни слова из их разговора.

— Рассказываем, как мы попали сюда, — Мия перешла на алькантарский. — А ты как здесь оказалась?

— Папаша продал меня за долги, — хмыкнула та. — Старый осел!

— Твой отец продал тебя? — изумилась Мия.

Сальма пожала плечами.

— Да. У него нас шестеро, на кой ему столько?

— Но как можно продать своего ребенка?

— За меня ему дали целых пять верблюдов, — не без гордости заявила Сальма. — Теперь он сможет водить караваны, чтобы прокормить моих братьев.

Мия и Мари удивленно переглянулись.

— То есть, он продал дочь, чтобы обеспечить сыновей?

— А что в этом такого? Сыновья — это надежда и гордость родителей, а дочь — отрезанный ломоть. Все равно, рано или поздно меня бы выдали замуж, и я бы видела родных в лучшем случае раз в неделю, и то, если муж разрешит.

— Но все-таки, наверное, лучше выйти замуж, чем стать рабыней? — с недоумением спросила Мия.

— Вовсе нет. Мой отец — погонщик верблюдов, и мужа мне нашел бы такого же. И какая участь меня бы ждала? Бедность и нищета. А ведь я молода и красива, и заслуживаю лучшей доли, чем быть заживо похороненной в пустыне.

— Но ведь ты будешь рабыней.

— Послушай, — снисходительно улыбнулась Сальма. — Мы с тобой сейчас находимся в доме господина Хасана. Это очень влиятельный человек, он поставляет рабов самым богатым и знатным людям. Меня купит какой-нибудь господин — а вдруг это будет сам падишах? Я буду жить в роскошном доме, есть вкусную еду, спать на мягких перинах. Нарожаю своему повелителю много детей… Кто знает, а вдруг именно я стану матерью будущего султана! Разве я могла бы мечтать о таком, если бы меня выдали замуж за бедняка?