Снег на песке - Мурзель (2020)

По многу часов девушек учили как правильно кланяться, как подавать кофе и сладости, как вести беседу с повелителем. Мие претила роль прислужницы, ведь она дочь короля, а не какая-то рабыня. Впрочем, она исполняла все, что от нее требовали, хоть и без особого энтузиазма, постоянно получая от учителей въедливые замечания о том, что держится недостаточно покорно.

Сальма, в отличие от нее, наоборот с жадностью впитывала знания, лелея надежду охмурить падишаха. Особенно охотно она посещала уроки ухода за собой. Девушки готовили маски и специальные ароматические составы, наносили макияж, учились правильно одеваться и подбирать украшения. Впрочем, эти занятия пробуждали кое-какой интерес и у Мии.

А вот уроки, на которых учили искусству ублажения мужчин, вызывали у нее двоякое чувство. К примеру, рабынь учили особому танцу, который должен был возбудить желание у султана. Соблазнительные движения, томные взгляды, медленное сбрасывание покрывал, пока на теле не останется ничего, кроме украшений — все для того, чтобы немолодой пресыщенный падишах загорелся неукротимой страстью.

«Смысл вашего существования в том, чтобы делать нашего повелителя счастливым», —

постоянно внушали невольницам до тех пор, пока они сами не начинали в это верить.

Кроме танца, наложницы осваивали тонкости интимной гимнастики, чтобы на экзамене, когда им в лоно впрыснут окрашенную жидкость, они смогли полчаса танцевать, не потеряв при этом ни капли этой жидкости.

Все это с одной стороны вгоняло неопытных девушек в жгучий стыд, а с другой — пробуждало в них томительную чувственность, заставляя все чаще мечтать о ночи с повелителем, чтобы иметь, наконец, возможность утолить разгорающуюся похоть.

***

Однажды Мия с группой рабынь возвращалась с занятий в опостылевшую комнату. Они шли по коридору, хихикая и переговариваясь, и не обращали никакого внимания на недовольные окрики сопровождающего их евнуха.

Вдруг под высокими сводами прокатилось громогласное:

— Дорогу повелителю! Великий султан Осман Баязид!

Мгновенно воцарилось гробовое молчание. Сердце Мии дрогнуло и испуганно затрепетало, даже несмотря на то, что уж ей-то — дочери короля — видеть августейших особ было далеко не впервой. Но все вокруг — от главного евнуха, до распоследней рабыни — всегда говорили о падишахе с таким благоговейным придыханием, что казалось, будто это сам Бурхан сошел к ним с небес.

Девушки моментально выстроились вдоль стены и почтительно склонили головы. Мия была наслышана о необычайной мужской красоте повелителя, и когда мимо нее прошуршали полы расшитого золотом кафтана, не удержалась и тайком взглянула на султана. Перед ее взором предстал совершенно обычный немолодой человек среднего роста, очень смуглый, с густой седеющей бородой.

«Он же старый, и ничего в нем особого нет», — недоуменно подумала Мия.

Но, как оказалось, ее спутницы считали иначе. Едва шаги повелителя и его свиты затихли вдали, как тут же со всех сторон послышались возбужденные голоса:

— О, Бурхан, какой мужчина!

— Я хочу от него сына!

— Я видела его руки!

— А я — кончик бороды!

— Он такой красивый!

— Вот бы он обратил на меня внимание!

— А ну замолчали! — сердито прикрикнул евнух. — Ишь, курицы, раскудахтались! Живо в свою комнату!

Глава 28

Бьянка перешагнула через край мраморной ванны и завернулась в мягкое полотенце. Как хорошо, что теперь не нужно пробираться в баню и торопливо намыливаться, прислушиваясь, не идет ли кто из наемников. Она не спеша вытерлась, надела чистую мужскую одежду и повязала тюрбан. Амрен, наконец, показал ей как это делается, и теперь на голове красовалось весьма живописное сооружение из черного муслина.