Лера - Татьяна Волк (2021)

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Ольга же похоже так и не поняла, что глупо бороться с привязанностью своего сына, уничтожая тем самым своего же ребёнка. Мне она ничего не сказала, хотя я ждала какой-нибудь фразы типа: «Выметайся!» или «Чтобы к вечеру тебя здесь не было!» Но то ли её голова совсем другим была занята, какими-нибудь очередными планами по «спасению» сына к примеру. То ли она не рискнула так сделать из-за моего папы. Совсем каблуком он никогда не был, скорее всегда отдавал всего себя работе, а все домашние проблемы спихивал на женщин. Не интересно ему было всё это. Но даже если дело дойдёт до того, что она его в это вмешает, у меня такого желания естественно не было, то я-то всё-таки его единственная дочь. И от этого никуда не денешься. Кто его знает, чью сторону в данном вопросе он примет? Может поэтому после минутной паузы Ольга просто ушла в их общую с отцом комнату. За закрытой дверью через какое-то время был слышен её приглушённый разговор. Судя, по то ласковым словам, и плаксивому тону, то по сыпавшимся в адрес собеседника угрозам разговаривала она по телефону с Денисом. Последним что я услышала было:

— Выбирай! Или я выставляю тебя из квартиры и лишаю всех карманных денег, или эта твоя Катя! Но учти! На мою помощь можешь тогда вообще больше не рассчитывать!

Н-да. Тяжело придётся парню. Очевидно, что разговора по душам у них так и не получилось. Я же просто собрала остатки своих вещей в сумку. Папа чуть позже должен был отвезти меня на вокзал. По пути отвёз ненадолго к бабушке, чтобы она тоже смогла со мной попрощаться. Мы с ней довольно редко видимся. И увидеть её ещё раз напоследок было приятно, хоть она у меня и женщина строгая. Наверное, этим папа пошёл в неё.

Поезд до нашего города отправлялся вечером, но к утру я уже должна была быть дома.

Вот и развеялась, и повидала близких. Особенно отца.

Конечно то, как он относился к моей матери я ему простить не могу. И, наверное, никогда уже не смогу. Но от себя закрыла эту тему, когда мы остались вдвоем на перроне. Он часто подходил ко мне, чтобы обнять, но несколько лет назад я отталкивала его, потому что видела его поведение с моей мамой. Даже несмотря на то, что мне он говорил: «Я люблю свою дочку, Лерочку!» Я не могла вести себя иначе. В моей жизни вообще всё как-то неправильно и не так как надо. И дети не должны принимать только чью-то одну сторону, и отцы не должны вести себя так как он. Но глядя в его виноватые глаза, когда он распахнул передо мной руки я первый раз за долгое время шагнула в его объятия и обняла его в ответ. У нас с ним много чего было и плохого в том числе, но своим родителям я всегда буду благодарна уже хотя бы за то, что они не указывали мне кем я должна работать, на кого учиться или кого любить.

А ещё хуже, что вспомнив из-за этого о Руслане, я опять расплакалась, уткнувшись папе в плечо. Слёзы текли так будто у меня внутри открыли какой-то шлюз. И я несколько минут не могла остановиться. Отец не понимал, что со мной происходит, но спасибо ему, что, хотя бы не отталкивал и просто растерянно гладил по волосам и приговаривал:

— Лера, дочка. Ну, не плачь, — о ссоре с его Ольгой он толком ничего не понял, но решил, что я расстроилась из-за своего скоропалительного отъезда, и того что его улыбчивая и веселая жена даже не вышла меня провожать. Только смерила недовольным взглядом. Я, как и Денис теперь больше чем уверена, что папа про Катю ничего не знает. Иначе бы точно принял сторону жены и говорил более резко, что я не должна была вмешиваться. И Дениса больше ненавидел. Может поэтому ещё парень на моего папу так взъелся. Думал, что тот из-за вот этой Катиной особенности в его отношения вмешался и это было вполне в характере моего отца не принимать подобное. В какой-то момент решил, что и я в курсе всего. Но мой папа и понятия не имеет, что в его семье происходит. Поэтому говорит мягко и растерянно: