Расплата - Лиза Джексон (2007)

Как только он получит факс, он отправит копию спецгруппе так же, как он дал им копию списка имен, который принесла Оливия. Группа работала с ним, разыскивая этих детей, сравнивая список с официальными записями о рождении, номерами социального обеспечения, записями департамента транспортных средств и рапортами об арестах. Колледжи, которые посещали жертвы, также подвергались тщательному изучению – проверяли всех учащихся и работников, пытались найти какую-нибудь связь. В ФБР эти убийства в базе данных сравнивали с другими, совершенными по всей стране, в надежде отыскать сходство, потому что Новый Орлеан мог быть не первым и не единственным местом охоты этого убийцы.

Спецгруппа установила горячую линию и сообщила прессе больше фактов на случай, если кто-нибудь знал о чем-то подозрительном.

В течение недели улики собирались, проверялись и классифицировались, но пока спецгруппа не обнаружила ничего конкретного, и Бенцу казалось, что они выбиваются из графика. Надвигались очередные праздники, каждый день приближал их к очередному убийству. Ослабив воротник, он в двенадцатый раз принялся просматривать имена из копии списка Оливии... Он чувствовал, что упускает какую-то важную деталь, словно где-то среди этих шестидесяти с лишним имен был убийца.

– Кто же ты, ублюдок, кто? – думал он вслух.

Стал ли кто-либо из этих детей священником? Посещал ли колледжи в этом районе? Сколько из них сейчас живет в Новом Орлеане и его окрестностях? Компьютеры все это проанализируют. Если будут совпадения...

В дверь постучала секретарша, затем положила ему на стол факс и почту. Бенц все это изучил и не обнаружил ничего особенного. Он просмотрел факс от «Ник'с Неон Лайтинг», затем отправил копию координатору спецгруппы. Ни один из адресов баров не был поблизости от домов жертв, или мест работы, или от мест, где их предположительно похитили.

За исключением «Дайва» в Батон-Руж. Лишь в трех кварталах от кампуса колледжа Всех Святых. Черт, почему он не может отбросить дурное предчувствие относительно этого бара? Он взглянул на фотографии Кристи, затем вспомнил, как она зарывалась в одеяла утром в День благодарения. Позднее он застал ее за тем, как она колошматила его боксерский мешок. За ужином она героически пыталась притвориться, что его жалкий праздничный ужин просто чудесен.

Он усмехнулся. Кристи права. Он параноик. Он не знает, что будет делать, если потеряет ее. Его дочь – он изобьет до полусмерти любого, кто осмелится предположить, что по закону она не его, – была единственной константой в его жизни, той причиной, по которой он отказался от выпивки и женщин.

Он знал, что ему придется отпустить ее, и, черт возьми, он старался. Почти все время она его отталкивала, говоря, чтобы он «занимался своей жизнью». Он обвел взглядом маленький, заваленный различными вещами кабинет, где он проводил больше времени, чем ему хотелось. Папки с делами и пустые чашки загромождали его стол. Фотографии со зверскими сценами убийств были приколоты кнопками к доске объявлений. На немногих фотографиях, которые он повесил на стену, скопилась пыль. Это была не жизнь. Когда он приходил домой, там было почти то же самое. За исключением просмотра спортивных передач. И иногда он еще поколачивал боксерский мешок.

Он бросил карандаш и, закрыв глаза, откинулся на спинку стула. Кристи была права. Ему действительно необходимо разнообразить свою жизнь.

Кем-то вроде Оливии Бенчет?

– Черт. – У него не было времени на женщин. Особенно на такую, которая дружит с отцом Джеймсом.

Почему бы и нет? Черт, Бенц, она пришла сюда предложить оливковую ветвь, а ты смешал ее с грязью.

Он до боли стиснул зубы. Он не хотел думать об отношениях с какой-либо женщиной прямо сейчас, даже с Оливией. Когда с этим делом будет покончено, когда этот сумасшедший будет мертв или за решеткой, может быть, тогда в его жизни найдется место и время для женщины.