Расплата - Лиза Джексон (2007)

– А ну тихо! – велела Оливия и последовала за ним к двери с некоторой надеждой услышать звон музыкальной подвески. Это, наверное, Бенц, который узнал что-то новое или хотел задать вопрос.

Но, выглянув в окно, она никого не увидела. Пес продолжал лаять, наскакивая на дверь, словно с другой стороны кто-то был.

Оливии стало не по себе. Она встала так, чтобы окинуть из окна взглядом все крыльцо. Но ничего не увидела. Ни малейшей тени. Она вспомнила о бабушкином дробовике в чулане под лестницей.

«На всякий случай, – говорила бабушка. – Никогда не знаешь, чего можно ожидать от людей. Стыдно признаться, но теперь я им не доверяю, как раньше».

«Я тоже», – подумала Оливия. Вспомнив предупреждение Бенца, она отправилась в чулан, вытащила оттуда оружие и, отыскав коробку с дробью на полке, зарядила эту чертову штуку, щелкнув затвором. Затем, сказав себе, что в понедельник утром первым делом она вызовет охрану, Оливия зашагала к входной двери и распахнула ее. Снаружи не раздавалось ни звука. Ни малейшего дуновения ветра, кваканья лягушки-быка или жужжания насекомых. Царила полнейшая тишина. Словно все вдруг остановилось. Она вышла на крыльцо, и Хайри С, стараясь держаться к ней поближе, принялся негромко рычать, словно ему было страшно.

– Все в порядке, – сказала она псу, но даже ей самой собственные слова показались фальшивыми. Обнадеживающими. Необоснованными.

Пес заскулил.

– Иди сюда. – Взяв пса с потертых досок крыльца свободной рукой, Оливия устремила пристальный взгляд в сумерки. Тени, казалось, перемещаются, или это была иллюзия, вызванная угасающим светом. Воздух был прохладным и неподвижным, в небе едва виднелись неподвижные облака. Она запустила пальцы в загривок Хайри С, и он, вздрогнув, заскулил. – Пойдем в дом, – прошептала она и, войдя внутрь, заперла за собой дверь, раздумывая, хватит ли у нее смелости по-настоящему выстрелить из дробовика.

Она была не из пугливых. Жизнь в одиночестве обычно не представляла никаких проблем, но сегодня вечером ей хотелось, чтобы рядом с ней кто-нибудь был. Кто-нибудь большой, сильный и бесстрашный. Перед ее мысленным взором мелькнуло лицо Рика Бенца. Он был большим. Сильным. Решительным. И у него было оружие. А еще был Джеймс Маккларен. На его стороне был господь. Несомненно, это лучше, чем оружие.

«Дура», – пробормотала она, качая головой от такого поворота своих мыслей. Неужели она настолько отчаянно нуждалась в мужчине, думала она, убирая дробовик в чулан. Ни за что. Она не собиралась соглашаться с теорией о том, что необходимо полагаться на сильный пол. Ей нужно было лишь вспомнить о мужчинах в ее собственной жизни – об уголовнике-отце или мошеннике-женихе. Иногда попадались и другие парни, и у всех у них имелся какой-нибудь серьезный недостаток, с которым она не могла мириться. Нельзя сказать, что все мужчины, с которыми она встречалась, заявляли о своей вечной любви к ней, – что ж, за исключением Теда. Но ее это совершенно не интересовало.

А сейчас?

Ну, как насчет полицейского и священника? Тебе Оливия, нужен серьезный совет. Серьезный. Она бросила взгляд на свое отражение в зеркале над книжным шкафом возле входной двери. Она снова это почувствовала.

Тот же самый сильный холод. Как обманчиво-доброжелательный тонкий лед на асфальте, это увлекало, создавало ложное чувство безопасности. Она вгляделась в темноту за своим отражением... услышала звуки ночи, ощутила пульсацию... боль... зов крови, которая пробежала по ее венам...

– О господи, – прошептала она, вздрагивая, узнав запах охоты, мрачный всплеск адреналина при мысли об убийстве. Ее сердце бешено заколотилось, и его биение стало отдаваться в ушах. – Нет... нет... – Колени у нее начали подгибаться, и она, схватившись за шкаф, почувствовала кончиками пальцев потрепанные края бабушкиной Библии. Но ее глаза устремились глубже в зеркало и увидели лишь мрачную ночь.

Глазами чудовища.

Он снова вышел на охоту.