Таинственный - Фабио Ланзони (2000)

Пробудившись на рассвете, Сойер обнаружил, что его тело сплетено с телом женщины, которая всю ночь согревала его постель. Осторожно, чтобы не разбудить Джори, он высвободился и отодвинулся на край кровати. Откинул одеяло и сел, опустив ноги на пол. В комнате было холодно, и Сойер успел покрыться гусиной кожей, пока искал на полу брюки и свитер, небрежно сброшенные накануне. Потом он оделся и подошел к окну.

День выдался туманный, серый. Глядя в мутную мглу за окном, Сойер размышлял о том, что произошло между ним и Джори.

Это был просто секс – страстный, горячий секс и ничего больше.

«Ну да, а ты – простой автомеханик, который приехал в эту глухомань, в Близзард-Бэй, чтобы послать всех к черту».

Кого он пытался обмануть? То, что произошло, вовсе не ограничивалось чисто физическим соитием. За тем, что внешне выглядело, как проявление примитивного инстинкта, бурлили подводные течения эмоций.

Сойер оглянулся и посмотрел на спящую Джори. Она съежилась под одеялом, во сне ее губы слегка приоткрылись, блестящие кудри казались еще темнее на фоне белой наволочки.

Здесь, рядом с ним, она была в безопасности. Вот почему этой ночью Сойеру впервые за последнее время удалось наконец проспать несколько часов кряду. Этой ночью он мог не мерить шагами комнату, гадая, где Джори, жива ли, все ли с ней в порядке.

А что, если уехать из Близзард-Бэй вместе с Джори, чтобы она всегда была рядом и в безопасности?

Идея показалась настолько заманчивой, что некоторое время Сойер всерьез обдумывал ее. Потом образумился. Он не мог гарантировать ее безопасность, не было никакой уверенности, что неизвестная угроза, которая нависла над ней в Близзард-Бэй, не последовала бы за ней всюду, где она попыталась бы скрыться. Если ей суждено погибнуть, смерть найдет ее повсюду.

«Господи Иисусе! Какой кошмар!»

Сойер проглотил подкативший к горлу ком. Он не мог уехать из Близзард-Бэй, во всяком случае, пока не мог. Он должен был закончить дело, ради которого приехал сюда.

К тому же, может, Джори и была в безопасности с ним, но зато он сам оказался в опасности. Что будет, если он, полюбив ее, потом потеряет… Он этого просто не сможет пережить.

Только не во второй раз.

Сойер закрыл глаза и словно наяву увидел, как в землю опускают гроб… Он содрогнулся от ужаса. Нельзя допускать, чтобы его снова начали терзать мучительные видения. И он не должен забывать, что привело его в этот город и заставило жить во лжи.

«А как же Джори? Ты поклялся защитить ее», – напомнил внутренний голос.

Защитить – да, но это… этого не должно быть между ними.

Сойер снова посмотрел на спящую Джори, свернувшуюся калачиком под одеялом. Он нарушил данное себе слово, не устоял и теперь не должен был – не мог – допустить, чтобы это повторилось.

***

Джори зачем-то бежала по лесу, начинавшемуся неподалеку от дома ее деда. С ней были подруги, она слышала за деревьями голоса и смех, но не видела их самих. Всем казалось, что происходит нечто очень забавное, всем – но не Джори.

Ее что-то беспокоило. Джори звала девочек, кричала, чтобы они остановились, что так нельзя, они поступают нехорошо. Но подруги продолжали смеяться, и Джори никак не могла их догнать.

«Нужно рассказать обо всем Папе Мэю, – пронеслось у нее в голове, – он наверняка посоветует, как поступить».

– Папа Мэй! – крикнула она. Эхо от деревьев многократно усилило ее голос. – Папа Мэй, где ты?

Но ответа не последовало.

Джори продолжала кричать, все звала и звала деда, ее голос стал срываться. Голоса подруг стихли вдали, и она осталась в лесу одна.

Одна…

Джори проснулась, словно от толчка.