Таинственный - Фабио Ланзони (2000)

– В том-то и дело. Я не знаю что. Знаю только, что то последнее лето стало в моей жизни поворотным пунктом. Как я сейчас понимаю, отчасти это было связано с известием о разводе моих родителей и смертью деда. Но знаешь, все, что произошло между двумя этими событиями, превратилось в одно белое пятно. Меня не покидает ощущение, что существует что-то еще, чего я не помню, а должна помнить.

– Так вот почему ты забыла, что Хоб Никсон был твоим тайным воздыхателем? – догадалась Гретхен. – И что Джонни был от тебя без ума. Думаешь, у тебя нечто вроде амнезии?

– Не знаю, – в который раз повторила Джори.

– Ну, в таком случае, мне кажется, тебе все-таки стоило бы задержаться здесь. Я могу помочь тебе освежить память.

– Может, ты и права. Но сколько можно ждать? Да и что толку от того, что я заполню все пробелы? – Джори снова покачала головой и решительно заключила: – Нет, нужно возвращаться. И ехать я должна сегодня. День солнечный, снег тает, так что на сей раз я не попаду в пургу, как по дороге сюда.

– В наших краях никогда не знаешь заранее, – заявила Гретхен. – Порой буря может налететь внезапно.

В словах подруги Джори почудилось нечто зловещее. Ей вдруг стало страшновато, но она постаралась не обращать внимания на свои ощущения и сказала:

– Ладно, мне пора укладывать вещи. Гретхен кивнула:

– А я пока пойду приготовлю завтрак. Ты можешь хотя бы подкрепиться оладьями, прежде чем двигаться в путь, это не займет много времени.

Джори улыбнулась. В Нью-Йорке ей будет недоставать спокойного дружелюбия Гретхен.

– Спасибо. Знаешь, тебе придется как-нибудь навестить меня в Нью-Йорке, чтобы я могла отплатить за гостеприимство. Оладьями, правда, угостить не обещаю, но, может, тебе понравится кекс с голубикой?

– Наверняка. Когда-нибудь поймаю тебя на слове, – пообещала Гретхен, выходя из комнаты.

Джори снова взялась за расческу, и воспоминания унесли ее в то далекое утро, когда Папа Мэй и она ели на кухне горячие, только из духовки, голубичные кексы, обсуждая планы на предстоящую рыбалку на озере.

Озеро.

Что-то должно быть связано с озером.

Джори закрыла глаза и снова попыталась ухватить ускользающее воспоминание. Но она не могла его оживить, ей не удалось припомнить ничего, кроме… визга. Высокий пронзительный визг долетел сквозь годы, прошедшие с того лета…

Перед мысленным взором Джори возникло темное озеро и густые заросли кустарника, со всех сторон обступавшие опушку. Ужасный визг раздался снова, потом еще и еще, – жалобный, отчаянный, леденящий душу. Визг звучал у нее в голове так естественно, что Джори пришлось похлопать себя руками по ушам, чтобы он прекратился. Наваждение наконец отступило, и Джори снова оказалась одна в тихой спальне. Она вся дрожала. Было ясно, что собственное подсознание пытается ей что-то сообщить. Но что? Что же все-таки случилось тем летом? Как это забытое происшествие связано с лесным озером?

***

Это снова случилось.

Сойер сел в кровати и заморгал. За считанные секунды от его глубокого сна не осталось и следа.

Еще одно убийство.

От этой мысли холод пробрал его до костей. Сойер вскочил с кровати и пересек комнату. Он остановился возле книжного шкафа и взял с верхней полки игрушечную собачку, которую нашел в свое время в тайнике в шкафу над камином. Пальцы сжали мягкое туловище, погрузившись в потертый мех. Сойер вздрогнул и поднес игрушку к лицу.

Это собачка Джори, вдруг понял он, прижав ее к щеке. Сойер почему-то был в этом уверен – так же как и в том, что произошло новое зверское преступление, и где-то в Близзард-Бэй лежит еще одно безжизненное холодное тело, возможно, пока никем не обнаруженное.

– Джори, – вслух произнес Сойер.

Он погладил собачку и покачал головой.