Превратности любви - Фабио Ланзони (1997)

Казалось, Йейл что-то вспоминал…

– Давай поедим, – предложил он и сел за стол.

Лекси мысленно поблагодарила его за это, хотя ее всегда раздражало, что Йейл избегает говорить о своих чувствах, становится отвратительно деловитым в самые романтические мгновения, и…

И он сноб, пьющий воду только из бутылок…

«Ты стараешься изо всех сил, – сказала она себе, выкладывая из замасленной бумажной сумки на кухонный стол пакетики с соевым соусом и горячей горчицей, – найти в нем отталкивающие черты».

Сев напротив него, Лекси поняла, что сейчас Йейл заметно отличается от того молодого человека, которого она когда-то знала. Он стал тоньше и спокойнее, у него появилось чувство юмора.

Конечно, нынешний Йейл отчасти сохранил высокомерие и невозмутимость, присущие всем Брадиганам, даже Эммету.

Эммет.

Лекси упрекнула себя, что не думала о нем… Долго ли?

Пять минут. Это не преступление.

– Хочешь немного цыпленка? – спросил Йейл.

– Конечно.

Она протянула ему тарелку.

– А жареный рис?

– Да.

Он наполнил ее тарелку. Сказав, что ужасно голоден, Йейл купил столько еды, что этого запаса хватит на неделю. Видимо, решила Лекси, он догадался, что ее холодильник пуст.

Он заботливо ухаживал за ней. Лекси внезапно осознала, что Эммет никогда этого не делал и начинал есть, прежде чем она успевала сесть за стол.

Лекси оправдывала Эммета тем, что у него всегда не хватало денег. Он был слишком голоден, чтобы думать о вежливости.

Но Лекси призналась себе, что ей приятно сидеть за столом с джентльменом, но тут же попыталась вытеснить эту мысль, призвав на помощь воспоминание о том, с какой жестокостью Йейл порвал с ней. Но справедливо ли это по отношению к нему? Ведь люди меняются. Почему это не могло произойти с Йейлом?

И если он действительно изменился…

Тогда у нее нет оснований отталкивать его.

«Есть, – твердо сказала она себе. – Йейл – брат Эммета, и… Ты не хочешь сближаться с Йейлом, чтобы сохранить верность Эммету?»

Отчасти так оно и было. Братья много лет не общались, и Лекси всегда подозревала, а возможно, Эммет намекал на это, что виноват в разладе Йейл.

Но вчера Йейл зародил в ней сомнения, деликатно заметив, что Эммет был далек от совершенства – отличался безответственностью, вел себя так, словно не очень привязан к Лекси.

Лекси поняла, что впервые со дня смерти Эммета позволила себе подумать о нем критически, вспомнить, как он обращался с ней.

«Я заслуживаю того, чтобы со мной был мужчина, обладающий чувством ответственности», – удивленно подумала она.

Да, Йейл взял на себя все заботы, связанные с похоронами брата, дал ей денег, чтобы начать бизнес, беспокоился о будущем племянницы.

– Лекси? Почему ты не ешь? – Йейл замер с вилкой у рта, наблюдая за ней.

– О!.. – Она покраснела. – Извини. Просто я…

– Задумалась?

– Да.

– Об Эммете?

– Как ты догадался?

– У тебя всегда… печальное выражение лица, когда ты думаешь о нем.

Лекси не знала, что сказать. Не объяснять же Йейлу, что сейчас она скучает не по Эммету, а по нему.

Заставив себя попробовать рис, Лекси поняла, что уже не хочет есть.

Она пригубила пиво, потом сделала глоток, сознавая, что может опьянеть, ибо целый день не ела.

Этого нельзя допустить, тем более что Йейл так близко…

«Ну и пусть», – подумала Лекси и осушила стакан.

Войдя в квартиру Йейла, Джастин удивилась, что там темно: он всегда оставлял на ночь лампу над плитой, и она уютно освещала маленькую кухню.

Девушка нажала клавишу на стене у двери и осмотрелась. Все выглядело точно так же, как днем, когда они ушли. На диване лежал ее журнал, открытый на той же странице. Недопитая бутылка Йейла с водой «Эвиан» стояла там, куда он поставил ее перед звонком клиентки.

Джастин с горечью вспомнила, как он солгал ей, что едет в центр.