Рикошет - Сандра Браун (2007)

После торжественного ужина прошло две недели; временами, когда выдавалась спокойная минутка (а иногда и прямо посреди суматохи), ему вспоминалась встреча с Элизой Лэрд. Вспоминалась кратко — ведь она и была короткой; опьяняюще — ведь он тогда был навеселе; ярко — ее лицо, запах духов, то, как шевельнулось ее горло, когда он брякнул свою фразу. Идиот. Она просто красивая женщина, которая ничем не заслужила подобного оскорбления. Представить ее мертвой… Он откашлялся.

— Я не знаю дороги.

— Ардсли-парк, Вашингтон-стрит, — прочитала Диди адрес. — Фешенебельное местечко.

Он кивнул.

— Дункан, с тобой все в порядке?

— А почему нет?

— Ну, тебе это не кажется забавным?

— Забавным?

— Да брось, — одернула она. — Ты не самый большой поклонник судьи.

— Но это не значит, что я желаю ему смерти.

— Знаю. Просто спросила. Он мрачно взглянул на нее:

— Спросила о чем?

— Вот видишь. Я про это и говорю. Стоит упомянуть его имя, и ты сразу заводишься. Он тебя задел за живое.

— Нечего было отпускать Савича, а меня сажать в тюрьму.

— И с его женой ты себя вел как последняя задница, — сказала она, передразнивая его тон. — Мне до сих пор не сказал, о чем вы беседовали. Небось гадостей ей наговорил?

— С чего ты взяла, что я наговорил ей гадостей?

— Иначе ты бы не играл в молчанку.

Он на слишком большой скорости завернул за угол и проехал «кирпич».

— Слушай, Дункан, если ты не сможешь вести это расследование как любое другое, я должна об этом знать.

— Это и есть любое другое расследование.

Но когда на Вашингтон-стрит они увидели «Скорую помощь», у него пересохло во рту. Улицу разделяли разлапистые дубы и кусты камелий и азалий. По обеим сторонам высились роскошные особняки, выстроенные много десятилетий назад на деньги, составлявшие потомственное богатство.

Непрерывно сигналя, он проехал сквозь толпу соседей в пижамах, высыпавших на улицу. Потом еще приналег на сигнал: телеоператор и репортер устанавливали оборудование, чтобы снять монументальный дом в колониальном стиле с четырьмя рифлеными колоннами, поддерживающими балкон второго этажа, и безукоризненным газоном. Отправляясь в воскресную поездку, люди притормаживали возле этого дома, чтобы полюбоваться. А теперь он стал местом преступления.

— Как телевизионщики так быстро сюда добрались? Они всегда нас обставляют, — пожаловалась Диди.

Дункан остановился возле машины «Скорой помощи» и вышел. На него мгновенно набросились с расспросами зеваки и репортеры. Не обращая на них внимания, он поспешил к дому.

— Перчатки есть? — спросил он у Диди. — Я про них забыл.

— Ты всегда их забываешь. Я захватила запасные.

Он с такой скоростью шел по ведущей к дому дорожке, обрамленной с обеих сторон ухоженными клумбами бегоний, что на один его шаг приходились два шага Диди. Вокруг дома уже натянули запрещающую ленту. Полицейский, охраняющий вход, узнал их и приподнял ленту, чтобы они смогли нырнуть под нее.

— Внутрь и налево, — подсказал он.

— Следи, чтобы никто не топтал газон, — велел ему Дункан. — А лучше отправь всех за кусты на другую сторону улицы.

— Скоро прибудет еще один отряд для патрулирования территории.

— Хорошо. А криминалисты?

— Быстро примчались.

— Кто сообщил прессе?

В ответ офицер только пожал плечами.

Дункан вошел в просторный холл. Белый мраморный пол с чередующимися вкраплениями маленьких черных квадратов. Одна стена плавно закруглялась, лестница на второй этаж повторяла ее изгиб. Вверху всеми огнями сияла хрустальная люстра. На столике стоял громадный букет свежих цветов. Гнутые золоченые ножки столика гармонировали с рамой висевшего над ним высокого зеркала.

— Мило, — тихо сказала Диди.