Подонки - Юрий Волков (2021)

- Может быть. Может быть, мне это дело и «не сойдёт». Только тебе от этого не легче, чмо. Ты сейчас сдохнешь. Ты понял меня, змеёныш?

И он снова затянул петлю.

У Гусакова крышу-то видимо снесло от злобы. Он давил бедного мужика до потери сознания, потом отпускал, ждал, пока тот очухается, и снова давил. И снова реанимировал. И снова давил…

Янка сидела с ногами в кресле, напротив двери в ванную, сжавшись в комок, стараясь стать как можно меньше размером, и с ужасом смотрела на озверевшего мужа.

Он скомандовал:

- Не смотри! Иди к компьютеру!

Но Яна не ушла. Она испытывала от экзекуции какое-то дикое и жуткое удовольствие, от которого волосы под париком становились дыбом. Это бесчеловечное наказание её обидчика и ужасало, и сладостно восторгало женщину. Она глаз не могла отвести от агонизирующего, обгадившегося и обоссавшегося Николая и её трясло. Так колотило, что зубы стучали.

Перед тем, как повесить бедолагу на змеевике, Евгений похлопал его по щекам.

- Очнулся? Очень хорошо… Я, что хочу спросить? Ты понял свою ошибку? Ты знаешь - почему ты сейчас сдохнешь?...

Кузнецов отрицательно мотал балдой.

- А я тебе объясню. Это из-за моей дочки. Жена моя, дура тупая, сама виновата. А вот ребёнок мой тут при чём? А?...

Он поставил терзаемого на колени.

- Тебе страшно умирать? Хочется, наверно, ещё пожить? Ты, наверно, раскаиваешься?

Коля мелко закивал в согласии.

- Молодец. Вижу что искренне. Ты верующий?

Николай снова закивал.

- Хорошо. Пять минут тебе на подготовку к встрече с Господом.

Кузнецов рыдал как ребёнок, заливаясь слезами.

Дрожащая нервным ознобом Янка уже стояла в дверях санузла. Она как сомнабула шагнула к плачущему мужику и попыталась его пнуть, но муж перехватил.

- Э-э-э! Яна, нам следы не нужны. Ты ему сейчас синяк поставишь…

- Ты же его лупил, - прохрипела не своим голосом жена.

- Я в живот. Там синяков не бывает…

Задавив петлёй последний раз Кузнецова, он, перекинув верёвку через трубу, подтянул её и завязал на узел.

Всё было кончено.

Муж с женой посидели, успокоились.

Когда Янку перестало колотить, собрали флешки и оставили включенный компьютер дефрагментировать диск. После дефрагментации аппарат сам отключится. Осталось два часа… Так труднее будет восстановить файлы, в случае чего.

Женя шваброй помыл в ванной пол, снял с покойника наручники, кляп и простынь. Всё упаковали в Янкин рюкзачок.

Пройдясь по квартире, и не найдя видимых следов их присутствия Женька довольно кивнул.

Стянули бахилы и перчатки, сложили в рюкзак.

Внимательно осмотрев через глазок площадку, он сказал:

- Пора.

Сняли с крючка ключ от входной двери, аккуратно её замкнули и тихонько вышли из подъезда.

Уже в машине Гусаков повинился:

- Яна, ты прости меня, за то, что тебе пришлось через это пройти. Но я… У меня крышу покосило от этого гада. Вспоминать его без злобы не могу.

Янка ничего не ответила. Только вздохнула тяжело.

Машенька не проснулась, слава Богу.

* * *

Завтра была суббота.

Супруги спали до упора, пока Мария их не разбудила. У неё пятидневка.

- Ну, вы чё разоспались? Я, к примеру, завтракать хочу.

Гусаковы засуетились:

- Сейчас, сейчас, доченька.

Помчались на кухню.

За окном падал крупными хлопьями снег. Передали на день - ноль.

Женя предложил:

- А давайте на дачу сгоняем.

Мэри удивлённо поинтересовалась:

- Зачем?

- Ну, как «зачем»? Побудем на дикой природе. А?

Яна уже была в курсе, о целях поездки и поддержала.

- Ну, вы экстремалы, блин… - усмехнулась Мария. - Ладно, я согласна.

Быстренько собрали еды, оделись и пошли усаживаться в отцовский «Pilot». Яна задержалась на секундочку - спрятала два пакета с деньгами в кресло.