Идеальный поцелуй - Анна Грейси (2008)

– Нет, не наплевать, поверьте мне. Просто он прячет свои чувства глубже, чем остальные. – Грейс пробовала придумать, как довести это до его сознания. – Это его дом. Он это только что понял, но ему так же нужно быть частью Вульфстона, как и людям, живущим здесь и нуждающимся в нем… И поэтому я уезжаю.

– Хорошо.

Грейс потеряла дар речи.

– Я думала, вы любите Мелли.

– Люблю. И я делаю то, что лучше для нее, даже если она сама этого не понимает. Пока не понимает. – Он откинулся на подушках и закрыл глаза. Спор был окончен.

Грейс промолвила, еле сдерживая себя:

– Тогда прощайте. Не… не могу сказать, что не испытываю к вам никакой обиды, сэр Джон. Но я буду молиться о вашем выздоровлении. И знайте… вы ошибаетесь, пытаясь навязать им этот брак, ошибаетесь глубже, чем когда-либо сможете понять.

Полночи я провел

В ее объятьях.

Часть в поцелуях – в ней,

Пока знамя рассвета

Не призвало нас уйти

И круг наших объятий

Не был разорван.

О роковая ночь!

Отложи час расставания!

Трясущимися руками Грейс закрыла маленькую книжку в кожаной обложке. Это стихотворение поэта из Андалузии Ибн-Сафр аль-Марини было ее любимым. Такое красивое и такое грустное!

Она сидела, свернувшись калачиком в большом кресле в библиотеке. Ужин закончился. Это была ее последняя ночь в Вульфстоне. Она уже сделала распоряжения, чтобы уехать на рассвете. Доминику она ничего не сказала. Она знала, что он начнет возмущаться, а это ей сейчас было не нужно. Но все остальные знали. Она уже попрощалась.

Мелли, погруженная в свое горе, ушла наверх, чтобы посидеть с отцом. Грейс знала, что это всего-навсего предлог, поскольку к этому моменту ее отец крепко спал. Поэтому Грейс удалилась в библиотеку к своей любимой книге со стихами.

Отложи же час расставания, повторила про себя Грейс. Но теперь было слишком поздно. Круг объятий был уже разорван. Доминик женится на Мелли. Через несколько дней имена объявят во второй раз. Она не может остаться и наблюдать за всем этим. Для этого у нее не хватит благородства.

Она оглядела комнату. Тяжелый труд вернул ее из состояния пыльного запустения к красоте. Она закрыла глаза. Она любила это место. Она любила Доминика. Как она могла уехать?

Но как она могла остаться?

Грейс взглянула наверх. Доминик бесшумно вошел в комнату и пристально на нее смотрел.

– Никак не могу решить, когда твои глаза красивее: когда в них отражается солнце, как в море, или когда они похожи на колокольчики, искупавшиеся в утренней росе? – сказал он, подходя к ней.

– И давно ты там стоишь?

Вместо ответа Доминик нагнулся и поцеловал ее в губы. У нее был вкус страсти, нежности и отчаяния. Грейс закрыла глаза и ответила на поцелуй. Это их последний поцелуй. Когда Доминик оторвался от нее на мгновение, она положила руки ему на плечи и сказала:

– Все, хватит.

– Почему?

– Потому что я больше не могу. Нет, я не хочу разговаривать об этом, просто скажи мне, зачем ты сюда пришел.

– Давай поднимемся ко мне. Полежим, поговорим.

– Нет, я не могу. Здесь слишком много людей. Нас обнаружат, и моя репутация будет уничтожена.

Доминик вздохнул, развернулся и пошел прочь. На мгновение показалось, что он оставляет ее, и ее сердце сжалось. Она не хотела расставаться вот так.

Но Доминик отошел, чтобы только запереть дверь. Он вернулся, подхватил Грейс на руки и понес ее, будто она ничего не весила. Кровь шумела у нее в ушах.

Грейс собрала волю в кулак и произнесла:

– Я же сказала нет, Доминик. – Но вышло это у нее неубедительно.