Дом на краю тишины - Галина Мишарина

Я не представляла, что сказать на это, но радовалась каждому произнесённому ею слову. Однако Шэрхи сказал:

— Кто-то пытался воздействовать на целостность программы?

— Да.

— Больше данных, Нуони.

— Требуется подтверждение старшего офицера, капитан. Согласно правилу восемь ноль один, я не имею права открывать столь важные сведения, если вашему психическому здоровью что-то угрожает. Это может повлечь за собой повреждения корабля.

— Верно, — усмехнулся Шэрхи. — Но Ибрис можно здесь остаться, не так ли?

— Конечно. Согласно протоколу о защите, она может отдавать мне приказы, если уровень её психического здоровья не ниже пятидесяти процентов. Я отмечаю высокий уровень стресса, и незначительные физические повреждения, однако это не преграда для того, чтобы занять руководящую позицию.

— Отлично. — Он посмотрел на меня: — Ну, вот мы и выяснили, кто здесь капитан.

От растерянности и страха у меня всё внутри похолодело, а щёки, наоборот, вспыхнули.

— Шэрхи, я не смогу… Я никогда… ну какой из меня, рёвы, капитан?..

Мужчина притянул меня к себе.

— Ты — единственная, кто не подхватил это нечто. Не знаю, почему. Но, Ибрис, ты нам всем нужна. Посмотри на меня: я в замешательстве! Остальные путаются в показаниях, воспоминаниях и даже чувствах. Колонисты разбрелись по округе, перессорились и устроили резню, и нас может постигнуть та же участь. Нужно выяснить, что происходит, и срочно.

— Одна я не справлюсь!

— Я буду с тобой, но, если вдруг система сочтёт, что представляю угрозу — тебе придётся справляться.

— Ладно, — отозвалась я неуверенно. — Да, я должна, раз больше некому.

Шэрхи склонился и крепко, почти больно поцеловал меня.

— Тогда пойдём. Многое нужно проверить.

Теперь системе приказывала я, и мы выяснили, что за это время к кораблю приближались незнакомые люди и Второй, который, собственно, должен был остаться и беречь Нуони. Почему робот вдруг куда-то пошёл, система не знала.

— Ясно. Получается, это колонисты, импланты которых перестали нормально функционировать. А Второй так и не выходил на связь?

Система доложила только о предполагаемом местоположении робота, но искать его сейчас мы не могли. Куда важнее было сохранить членов команды. Не знаю, какое такое чудо сберегло меня, но я мысленно молила его продержаться дольше. Шэрхи предложил отправить нескольких разведчиков в зону, где мы ещё не были — к дальним шахтам.

— Также нужно послать «невидимок», — хмуро сказал он. — Чтобы попытались по сигналу отыскать боевых роботов. Они могли разойтись только в том случае, если появилась серьёзная внешняя угроза.

— Поняла. Я всё сделаю. Думаешь, для остальных безопасно оставаться в главном здании?

— Я подгоню туда большой челнок, чтобы в случае чего они смогли улететь. У Сезри раскалывается голова, а, так как на него плохо действуют лекарства, главным я временно сделал Ртута. Из всех он наиболее стабилен.

— Так твоё командование уже никто не оспаривает?

— Некоторые пытались, и пришлось их приструнить, — спокойно сказал мужчина. — И оружие я оставил только тем, кто более менее может себя контролировать. Не знаю, почему, но хуже всех себя чувствует Кэдди. Она постоянно твердит, что нас предали, и чуть не задушила сестру.

— А ты говорил, что все в порядке!

— Именно, потому что их вовремя разняли. Теперь мне нужно вернуться к ребятам, а тебе — заняться роботами. Ибрис, — и он крепко сжал мою руку, — пока меня не будет, никого внутрь не пускай. Даже если человек будет умолять. Даже если он истекает кровью. Дай аптечку, позволь остаться поблизости, подождать на складе, но не поддавайся на уговоры. Кроме тебя, на планете нет вменяемых людей. Нечто травмирует наше сознание, и, пока не выясним, что, и не сможем дать отпор — никакой жалости. Просто потому, что безумные не проявляют жалость к другим.

— Разве?