Дурная слава - Вирджиния Хенли (2008)

Джори тотчас заметила, что военный отряд ее мужа готовится к походу. На подводы укладывались палатки, оружие, съестные припасы. Графиня поняла, что у нее совсем мало времени, чтобы остановить все это сумасшествие. Тем не менее у нее хватило ума не бросаться на мужа в присутствии его людей. Непомерная гордость Гая де Бошана не позволит ему при свидетелях поддаться на уговоры женщины.

Джори полностью отдавала себе отчет, что нельзя давать волю своему гневу. Бесполезно пытаться сломать такого человека, как Уорик. Бранясь и впадая в неистовство, Джори растеряет все свои козыри. Значительно выгоднее выступать в роли покорного просителя. Надо уговаривать его ласково, мягко, с нотой тревоги и грусти.

Наконец Гай поднялся в башню, открыл дверь и застыл на месте, настороженно глядя на жену. По тщательности ее наряда и выбору украшений он без всяких слов понял, что она намерена заставить его изменить решение и с этой целью готова пустить в ход все свои женские ресурсы.

Джори заранее настроилась на то, чтобы не упрекать мужа за поспешный отъезд из Фламстеда. Нежным, негромким голосом она обратилась к нему со словами:

– Гай, я не хочу, чтобы ты соглашался с Эдуардом Плантагенетом и шел на войну с Шотландией. Ты столько лет служил ему. Проигранную битву при Фолкерке ты превратил в победу. Разве этого не достаточно? Но королю никогда не будет достаточно, он эгоистичный, безжалостный властитель. Вместо того чтобы спокойно доживать оставшиеся ему годы, он стремится снова раздавить шотландцев и заставить их повиноваться. Я не хочу, чтобы ты принимал участие в этой бессмысленной бойне.

Гай смотрел на жену и понимал, что каждое ее слово – правда, но он собирался воевать не ради короля – его вела жажда мести. Он постарался сдержаться и не отвечать под действием нахлынувших чувств. Его глубокий голос зазвучал низко и бесстрастно:

– Я дал слово королю. Решение принято. Не пытайся манипулировать мной, Джори.

Ее глаза расширились от мрачного предчувствия, она сделала шаг ему навстречу:

– Гай, пожалуйста, не уезжай! Не делай этого!

– Прекрати. Ничто меня не остановит. – Теперь его голос звучал грубо.

В отчаянии Джори метнулась к нему и взяла его за руку.

– Гай, пожалуйста, я молю тебя! Молю, не воюй в Шотландии! – Джори упала на колени, припала к его руке, пытаясь заставить мужа ее выслушать.

– Немедленно поднимись с колен! – процедил сквозь стиснутые зубы Уорик. – Мне противно видеть, как ты на коленях молишь о своем любовнике!

Джори была потрясена. Она села на пол, из глаз ее потоком хлынули слезы.

– О Господи! Как ты узнал?

– В день нашей свадьбы я поклялся узнать имя того сукина сына, который бросил тебя беременной. Роберт Брюс – мертвец, Джори. Можешь в этом не сомневаться!

– Гай, нет! Я прошу только ради тебя! Я боюсь, что тебя ранят, что ты погибнешь!

Лицо Уорика потемнело от гнева.

– Ради меня?! Да как ты смеешь сомневаться в моем воинском превосходстве? Смеешь думать, что как воин я уступаю этому проклятому Брюсу?

Джори прижала руку ко рту.

– Гай, я не это имела в виду!

Уорик возвышался над ней, отрешенный в своей гордости, и Джори испугалась, что он никогда не простит ей сказанных слов. Или, может быть, не слов, а поступков? Ведь Роберт Брюс был ее любовником, и теперь Уорика пожирают ревность и ненависть.

Муж ушел, хлопнув дверью, а Джори сидела в одиночестве и не могла пошевелиться.

– Он не уедет. Передумает, – шептала она, но в глубине души понимала – ничто не остановит Уорика. Он отправится в Шотландию и стащит Брюса с королевского трона. Если бы она, Джори, не стала просить его на коленях, Уорик мог бы изменить решение, но этот шаг уничтожил все ее шансы переубедить мужа.

Джори охватило чувство вины. В ней крылась причина мстительных решений Уорика. Перекрестившись, она стала молиться:

– Господи, не дай этим двоим убить друг друга.